Сегодня гостем «АиФ» стал заместитель окружного атамана казачьего войска Симбирского округа, председатель «Троицкой общины Симбирской земли», отец троих детей Павел Чувилин. Уже не первый год на общественных началах он занимается по своей методе воспитанием подрастающего поколения.
Один из проектов Троицкой общины – детский военно-патриотический православный лагерь на территории казачьего центра «Русский берег» в Старомайнском районе. Помимо культурной составляющей, ребят здесь учат верховой езде, фехтованию, альпинизму, древним ремёслам, традиционному русскому боевому искусству и другим интересным вещам. В этом месте раньше был Успенский женский монастырь. Так что не случайно в здешнем уставе есть такой пункт: «В жизни лагеря совершенно недопустимы хамство, ложь, жестокость, вульгарное или грубое отношение к окружающим».
Чужие как свои?
- Павел, как вы считаете, чудовищное убийство подростка, случившееся через дорогу от вашего офиса, в детском парке, как-то характеризует нынешнее поколение молодых людей?
- Увы, приходится констатировать, что современные дети преодолевают все мыслимые пороги жестокости. И немудрено, ведь даже компьютерные игры построены на агрессии, уничтожении. Мальчишки и девчонки сутками просиживают, «воюя» с «врагами». А ведь, согласно заявлениям детских психологов, играть за компьютером нежелательно более 30 минут в день! Поэтому своих детей я стараюсь к Интернету надолго не подпускать. Да они, кстати, им и не очень-то интересуются. Детей у меня трое: девочка – мальчик – девочка. Старшая и младшая – 12 лет и 3 годика; среднему – сыну – восемь. Все они посещают воскресную школу, занимаются танцами, музыкой, моделированием, спортом, казачьими боевыми искусствами…
- Боевыми? А не рано им? И, кстати, если компьютерные войны вы считаете вредными, то разве не вдвойне опаснее приучать детей к настоящему оружию?
- Всё дело в том, как относиться к оружию. В моём понимании оружие – это, прежде всего, ответственность. Однажды мой сын, будучи трёх лет от роду, взял кухонный нож, стал его точить и порезался. Я ему и говорю: «Видишь, с чем ты имеешь дело!». С тех пор он ни разу не поранился, более того – следит, чтобы никого рядом не было. Это и есть – ответственность, за себя и других, которую воспитывает оружие. Мой сын уже немного поднаторел в казацком элементе – джигитовке с шашкой. Правда, настоящую шашку ему пока рановато – я ему заказал детскую. Да и дочь старшая занимается. И даже младшая, глядя на них, берёт палочку и что-то там пробует. Но пуще всего она удивила меня, когда год назад отжалась от пола… 28 раз!
- Коль уж мы заговорили об ответственности, скажите, ответственность за детей, которым вы читаете лекции, с которыми проводите практические занятия, - такая же, как и за своих собственных?
- Да, иначе мы не занимались бы тем, чем занимаемся. Существует, к примеру, расхожее мнение, что так называемые трудные подростки, - те, кого называют «гопниками», - совершенно безнадёжны и работать с ними незачем. А вот мне эти дети особо интересны. Потому что они личности в большинстве своём, способные всегда доказать своё мнение. Они целеустремлённые, упёртые, энергичные, имеют чёткие цели, - пускай в разрезе общей морали и сомнительные. Так что, в определённом смысле, это очень развитые люди. И их терять ни в коем случае нельзя! Нужно менять вектор приложения их упорству. Иногда нам это удаётся, ряд примеров есть.
В школах учат бояться?
- Я знаю, что ваша община организовывала сбор гуманитарной помощи жителям Донбасса. Вы рассказываете вашим воспитанникам об истинном положении вещей на Украине?
- «Гуманитарку» мы собираем и сейчас, правда, уже не в таких масштабах. А дети, разумеется, получают информацию о том, что происходит, чуть более, чем из официальных источников. Есть ульяновцы, принимавшие участие в боевых действиях в ДНР и ЛНР, вот они обладают реальной информацией с мест. Другое дело, что не всё стоит рассказывать. Кстати, беседуем мы не только с детьми. Стараемся разговаривать и с их родителями. Потому что нередко бывает такое: мы пообщались с детьми, те заинтересовались, загорелись идеей, но пришли в семью – а там никакой поддержки.
- А как же школа? Она что, утратила воспитательные функции?
- Да, и давно. Нынешняя система образования какая-то «перегруженная» - отчётами, нововведениями, мероприятиями. Мне кажется, эта бюрократическая составляющая лишает учителей именно творческого полёта. А ещё я думаю, что они боятся вышестоящего начальства. Бывает, вносишь предложение, педагоги в восторге: «Это замечательно, - говорят, но тут же понижают тон, - да-да, очень интересно, но… это нужно будет согласовать там-то и там-то, что вряд ли получится». И всё глохнет, так и не начавшись.
Бог ближе, чем власть?
- Как вы думаете, почему львиная доля официальных мероприятий, связанных с детьми, носит декоративный характер?
- К сожалению, вы правы: огромные ресурсы в стране расходуются на проведение мероприятий для галочки. Но сказать, что всё так уж плохо, я не могу. Хотя идеальным положение вещей назвать тоже язык не повернётся. Я часто общаюсь с властью и вижу, что наверху есть определённые подвижки, вот только методы пока не созрели, что ли.
- Например, в закон о ювенальной юстиции?
- Совершенно верно! Ювенальная юстиция, которую «надуло» нам европейским ветром толерантности, упорно проталкивается определёнными силами внутри страны. Если эта система заработает у нас в полный рост, родители станут некими сожителями собственных детей, обязанные лишь кормить и одевать их, но при этом не оказывать ни малейшего участия в нравственном воспитании. С такими вещами, как всё нарастающее вмешательство государство в семью, играть нельзя. Мы в общине не поддерживаем этого и считаем возможное развитие событий национальной трагедией. Государственная рука должна помогать, а не указывать, как строить отношение внутри семьи.
- Православие – один из китов, на которых зиждется ваша воспитательная модель. Но разве возможно прививать веру в назидательной форме?
- Конечно, нет! Мы этого и не насаждаем. Вопрос веры – очень тонкая материя. И очень индивидуальная. В воскресной школе, где учатся мои дети, я однажды видел, как преподаватель говорила одной маме, что её ребёнку рановато. И рассказала историю о мальчике, которого родители буквально заставляли читать молитвы, в итоге он так всё возненавидел, что его пришлось выправлять с помощью психологов несколько лет! В нашем лагере такого нет. Мы ничего никому не навязываем – мы просто рассказываем и объясняем. Но вот какое дело: почти 40 процентов детей, побывав в нашем лагере, начинают ходить в храм и даже причащаются. А ведь человек, искренне принявший веру, уже не предаст Родину, родителей, и не воткнёт нож в спину ближнего.
Как стать принцессой 
Портрет горожанки: женщина на все времена 
Веру Исаеву на конкурс привели собственные принцессы 
Трудно ли быть «вторым папой»?