Накануне дня Победы всё ярче в памяти оживает встреча в доме моей коллеги – журналиста радио Тамары Епериной в конце июня 2016 года. Она и её папа – наш давний знакомец, автор и герой «Детских дневников войны» Александр Михайлович Ведин – принимали у себя составителя и летописца Геннадия Дёмочкина и их близкую родственницу, героиню книги «Девчонки и мальчишки» Алевтину Анатольевну Еперину (в замужестве Поддубскую).
Скольно нужно знать о войне?
День был жаркий, чай горячий, воспоминаний – до слёз. Александр Михайлович тогда находился под впечатлением от прослушенной на сайте «АиФ» аудиозаписи своего дневника в исполнении актёра Михаила Пореченкова. Алечка, так Алевтину Анатольевну зовут все близкие, неожиданно для себя стала героиней книги и вспомнила, казалось бы, давно забытые факты.

Главным поводом той встречи стала вышедшая из печати 29 книга Геннадия Дёмочкина «Девчонки и мальчишки. Семеро из детей войны». Семь монологов детей войны до сих пор жгут моё сердце. Исповедальный тон повествования производит эффект аудиозаписи – рассказы «постоянно звучат в голове» и не оставляют в покое, сколько бы времени ни прошло. Я уже до неприличия «зачитала» книжицу. Тираж этого сборника всего 100 экземпляров, издавался он на деньги самих героев и героинь. По крупицам, словно жемчужинки, собраны редкие факты. Постараемся постепенно рассказать обо всех семерых.
Откуда у Героя граната?
Из воспоминаний Аркадия Егуткина, уроженца города Гомеля Белорусской ССР. В Ульяновскую область переехал в 1942 году в результате эвакуации. Мальчишкой жил в селе Должниково Базарносызганского района.
Было этому дяде Пете лет двадцать, не больше. Мало того, он приехал с адъютантом Иваном, которому после ранения (они с Петром лечились в одном госпитале) поручили год быть на довольствии рядом с Героем.Врезалась в память его история про местную знаменитость – Петра Ивановича Голиченкова, звание Героя Советского Союза он получил в начале войны. Он был знаменитым снайпером на Ленинградском фронте. На его счету где-то 240, что ли, убитых фашистов (о нём и книжка есть). Был он маленького росточка. Мы звали его дядей Петей, он вернулся в родное село после войны контуженный, было у него что-то вроде тика. Вернулся в 1942 году после госпиталя с именной (!) снайперской винтовкой.
Герою выстроили в деревне шикарный (по тем временам) дом в роще из старых лип – с новым срубом, крытым двором, огородили забором. А психология у Петра была пацанская. Мы приходили и просили: «Дядь Петь, покажи винтовку». Он доставал, показывал, кончалось это обычно тем, что он брал эту винтовку с оптическим прицелом, и все мы шли на запруду, которая носила библейское название «иордань», как бы святая купель. Там был чистейший родник и стояла иконка. Там он присаживался, прицеливался и пускал пулю так, что она, как торпеда, с брызгами скакала по поверхности воды. У нас это вызывало дикий восторг: «Ну, дядь Петь, ну ещё, ещё!». «Нет, хватит. Патроны надо экономить». (Я уж потом, в более зрелые годы в голове прокручивал: надо же, разрешили человеку вернуться в тыл с именной винтовкой, да ещё с патронами.)
Потом дяде Пете нашли невесту из мордовской деревни: изумительной красоты девушку, на полголовы выше Героя. Хорошая семья сложилась. На всех колхозных собраниях, а мы, мальчишки, и там всё время тёрлись, Пётр Иванович сидел в президиуме. И в конце каждого собрания председательствующий обращался к нему с одной просьбой: «Пётр Иваныч, ну расскажи народу, за что ты Героя на войне получил».
И что было интересно, этих 240 убитых немцев он не считал за подвиг. А рассказывал так, что его взяли в плен и шесть немцев его вели. Где-то они остановились, и он попросился до ветру. Те ему сказали: «Ну, сходи». Он отошёл, а в нижнем белье у него была спрятана граната-лимонка. Он её бросил и всех немцев положил. Вот за это ему дали Героя. Не за 240 немцев, – он это за подвиг не считал…
Художник Аркадий Ефимович Егуткин в прошлом году отметил 80-летний юбилей своей персональной выставкой. Сегодня он подолгу живёт у детей и внуков в Израиле но, безусловно, своей родиной считает Ульяновск. Тоскует и видит во сне своих друзей, живых и уже покойных.
Какие были немцы в плену?
Из воспоминаний Ляли Быковой. В Ульяновске с 1943 года. Елена Петровна Быкова (в замужестве Лазарева) после окончания школы № 3 и педагогического института три года отработала учителем в селе Тетюшское, после чего вернулась в Ульяновск и до пенсии преподавала математику и теоретическую механику в танковом и военно-техническом училищах, в т.ч. и для иностранцев.
– Я иногда ложусь спать, закрываю глаза, и у меня в ушах мерный стук… Сотни башмаков по мостовой. По улице Ленина ведут на работу пленных немцев: утром наверх, вечером вниз. Бараки у них были на берегу Свияги где-то в районе нынешнего старого моста, а строили они дома на Ленина.
– Какими были немцы, как они выглядели?
– Они были люди. У некоторых были голубые глаза. Но никогда я не видела в них злость. Может быть, я – ребёнок, девчонка, причём худющая, иногда в платьишке, иногда в одних трусиках. Бежишь к ним, корку хлеба или луковицу сунешь, а он тебе взамен…
– Они же враги были…
– Нам этого не привили, что они враги. Бабушка и мама были коммунисты. Но они нам говорили так: «Войну начали не эти люди, их так же, как и наших солдат, послали. Он, может, и держал автомат, но никогда не стрелял в наших». Ведь их взяли в плен в конце войны, они сдавались целыми частями. Я не помню лиц пожилых, лица были молодыми. Конечно, в день Побед что мы только в них не кидали: палки, комья земли, осколки булыжника. А они – вся колонна шли, закрыв головы руками.
…Когда в колонне немцу кусочек хлеба дашь, он обязательно тебе несколько гвоздиков протянет. И у того, кто приготовил их, были ждущие глаза, мол, у меня есть что поменять.
Однажды к нам во двор зашёл немец, лицо бритое, в кепке, не сказать бы, что очень худой, (наш дядя Ваня – дворник – был куда худее). И он молча сделал руку вот так, даже не протянул её, а просто ладонью кверху. Нас во дворе было три человека. Мы с огородика во дворе нарвали ему луку, щавеля. Тётя Нина Крайнова вышла, дала ему сырую картофелину. А тётя Нина Жукова несла в кошёлке мусор на помойку. Увидела немца, достала из кошёлки заплесневелую корку хлеба, потёрла о юбку и даёт ему. Он осторожно эту корку берёт и говорит, что-то вроде «матка» или «мамка» и кивает головой, вроде благодарит. А через забор от нашего двора был областной военкомат (он и сейчас там). К отцу нашего товарища Витьки Полищука мы ходили в гости. Он был там и сторож, и конюх, и дворник. И он заведовал подземным складом, куда привозили пайки для офицеров. В фанерных ящиках (кубах) привозили американские галеты, печенье, пряники, халву. Он всё оттуда раздаст, а на дне остаются крошки. Он нас свистит – и мы через забор. У меня преимущество, я подставляю подол (мальчишки в одних трусишках летом чаще всего), и он мне эти крошки насыпает. Так вот, когда зашёл пленный немец к нам во двор, кто-то из ребят, видно, сказал в военкомате об этом. Из-за забора появился дежурный старшина, но он тоже обошелся с немцем мирно: не кричал, не толкал. Просто сказал ему: давай возвращайся в строй, твои уже прошли.
Если спускаться по Шевченко, то с левой стороны была баня и вошебойка. Туда немцев водили на помывку и на прожарку. Я сама один раз наблюдала, как они ещё на улице раздевались и об столб стукали свою одежду – стряхивали вшей перед тем, как отдать вещи в прожарку.
За что их звали «Неуловимые»?
Из воспоминаний об отце Али Епериной, родители которой были врачами. Война их обоих застала в посёлке Северный Рудник Челябинской области. В июле забрали отца, и он начинает служить во фронтовом госпитале, а маму направляют в Копейск в тыловой эвакогоспиталь.
Папин госпиталь отступал вместе с армией в Белоруссии, в какой-то момент отстал и попал в окружение. Оставался какой-то коридор и отцу говорили: «Анатолий Иванович, успеете ещё выйти». Кто-то из медперсонала, спасая свои жизни, бежал, а папа с другими медработниками остались вместе с ранеными и попали в плен.
Это был 1941 год. В бумагах от папы я нашла вот такой документ:
«Я, врач горроддома, Шевченко Клавдия Прокофьевна, проживающая в городе Челябинске, 23 июня 1941 г. была призвана в ряды РККА. Со мной был Еперин Алексей Иванович, медсанбат 179 дивизии, которого я знала как хорошего товарища, знающего своё дело и проявившего себя человеком, любящим свою Родину.
В августе месяце наша часть была окружена, и мы вместе с врачом Епериным попали в плен, где он также не забывал честь советского гражданина, и его единственной целью было бежать из плена, чтобы затем бить врага в тылу. В 1942 году я бежала из плена и была в партизанской бригаде майора Морозова, и слышала, что товарищ Еперин тоже находится в партизанской бригаде тов. Марченко, где, не щадя своих сил и знаний, защищает Родину и восстанавливает здоровье раненых партизан». Именно этот документ сыграл, скорее всего, важную роль в послевоенной реабилитации Еперина. А первое письмо своим деткам и жене Алексей Иванович написал 27 августа 1943 года, а до этого числился без вести пропавшим: «Всей истории, что была со мной не описываю, скажу только одно, что раненный в ногу и голову, попал в фашистский плен. Что пережил от немцев, тяжело описать: издевательства, побои, плети, голод. Но остался жив, не раз убегал из лагеря, два раза кончалось неудачей, за что расплачивался своим здоровьем. Наконец на третий раз попал в партизанский отряд…»
Как рассказывает Алечка, её отец в плену работал врачом в санитарном бараке. Комиссаров и офицеров, которые поступали к нему, он выдавал за санитаров. Через «тифозный» барак организовывал побеги. Их партизанская бригада особого назначения называлась «Неуловимые».
Правила комментирования
Эти несложные правила помогут Вам получать удовольствие от общения на нашем сайте!
Для того, чтобы посещение нашего сайта и впредь оставалось для Вас приятным, просим неукоснительно соблюдать правила для комментариев:
Сообщение не должно содержать более 2500 знаков (с пробелами)
Языком общения на сайте АиФ является русский язык. В обсуждении Вы можете использовать другие языки, только если уверены, что читатели смогут Вас правильно понять.
В комментариях запрещаются выражения, содержащие ненормативную лексику, унижающие человеческое достоинство, разжигающие межнациональную рознь.
Запрещаются спам, а также реклама любых товаров и услуг, иных ресурсов, СМИ или событий, не относящихся к контексту обсуждения статьи.
Не приветствуются сообщения, не относящиеся к содержанию статьи или к контексту обсуждения.
Давайте будем уважать друг друга и сайт, на который Вы и другие читатели приходят пообщаться и высказать свои мысли. Администрация сайта оставляет за собой право удалять комментарии или часть комментариев, если они не соответствуют данным требованиям.
Редакция оставляет за собой право публикации отдельных комментариев в бумажной версии издания или в виде отдельной статьи на сайте www.aif.ru.
Если у Вас есть вопрос или предложение, отправьте сообщение для администрации сайта.
Закрыть