14 июня у художника Алексея Соколова, одного из основателей творческого союза «Левый берег», – юбилей. Мастеру исполнится ровно 70. Но он продолжает творить – так, будто от этого зависит его жизнь, а точнее – без этого жизнь потеряет смысл. Он продолжает жить в деревне Красная Река, и его дом уже десяток лет служит местом паломничества ценителей его таланта. Сам же он утверждает, что именно здесь наконец-то нашёл чистый источник вдохновения.
Ничего, кроме живописи
С. Юрьев, ul.aif.ru: Алексей, скоро вам исполнится 70 лет. Во-первых, хочу поздравить с юбилеем, а во-вторых, спросить: меняется ли как-то с годами отношение к творчеству?
А. Соколов: Нет.
– А почему?
– Конечно, оглядываясь на прожитые годы, понимаешь, что очень многое утрачено – и в семейном плане, и в бытовом, и в финансовом. Да, всё это важно для человека, но я никогда не считал главным для себя ни материальное благополучие, ни бытовой комфорт, ни даже семейные отношения. Живопись для меня всегда была на первом месте, а сейчас – тем более. И я думаю, что кто-то там «наверху» намеренно устроил мне такую судьбу, чтобы ничто не отвлекало меня от творчества. Кто-то так и шепчет: «Старик, не бросай это дело, потому что у тебя уже ничего не осталось, кроме живописи…».
– И никакого сожаления об утерянном нет?
– У меня есть всё, что мне необходимо. Недавно я даже стихотворение написал – именно об этом:
Мой кривенький косоугольный домик,
С тобой я сросся.
Мои морщины – трещины на стенах,
Мой взгляд уж помутнел, как стёкла зимние – немыты…
Зато как хорошо, когда я по весне открою окна, двери
И запущу весенний свежий воздух поутру
Со звуками весны и пеньем птиц, и запахом сирени.
Мне хорошо – я в колыбели девственной весны.
– А как же слава, ценители, поклонницы? Может ли художник без этого обойтись?
– Я всего лишь букашка, я обживаю тот мир, который здесь, в отдельно взятой деревне. Раньше я полагал, что я больше, чем человек, что я художник. А сейчас понимаю, что я всего лишь маленькая букашка – меньше муравья… И не надо что-то о себе воображать, завидовать кому-то. Я живу в деревне уже почти десять лет и как-то за это время сросся с этим местом. Вышел утром, прогулялся с собаками, облился холодной водой, прилёг на лужайке, заснул… А подо мной – моя планета, моя Земля, а вокруг – космос. Руки раскинешь и ощущаешь их не как просто конечности, а как параллели или меридианы. Потом дождик пойдёт – меня разбудит... В общем, думаю, я вовремя принял решение отдалиться от цивилизации, от её условностей и правил, от прессы.
– Ну, пресса-то кого угодно и где угодно достанет.
– У каждого своя работа. Лично у меня нет причин нервничать ни по какому поводу, с кем-то конфликтовать, хотя, конечно, и в этом маленьком мире мне нравится далеко не всё.
Всего хватает…
– Неужели нет ничего такого, чего не хватает?
– Иногда не хватает связи со своими учениками, да и желание поделиться новыми мыслями, находками и открытиями порой остаётся неудовлетворённым. А делиться-то хочется, особенно с детьми, у которых творческий взгляд на жизнь только формируется. Дети ничего не боятся, и с ними так легко разговаривать.
– Но люди-то в гости приезжают…
– Но она наверняка выливается в творчество, в новые работы.
– Всякие периоды бывают. Вот сейчас, например, я «расписался» – начал рисовать…
– А разве бывают времена, когда не пишется?
– Да. Например, минувшей зимой кризис у меня был. Кисти в руку взять не мог, хотя и старался себя заставить. Но, как говорил замечательный художник Константин Коровин, каждое утро вставай и пиши – хоть через не могу… Вперёд – на этюды! А вдохновение в процессе придёт. Начинаешь писать, и ощущаешь, каким дураком был ещё минуту назад. Когда вечером ложусь спать, думаю не о том, что завтра на огороде посадить, а о том, что за картину завтра закончу, а может быть, начну. И пока наутро не сделаю то, что с вечера задумал, на огород идти не могу. Да и, сажая что-то на огороде, думаю о том, как будет выглядеть то, что на нём вырастет и насколько это будет ценно как натура для живописи. Начинаю писать – сразу мысли об огороде…
– И жизнь полна не только гармонии, но и противоречий… То есть, чтобы потянуло на живопись, надо возделать пару грядок, а чтобы потянуло на огород – сделать несколько мазков?
– Я вообще состою из одних противоречий. Но в этом основа разнообразия моей жизни.
– Как это у Маяковского: «Сидят папаши. Каждый хитр. Землю попашет, Попишет стихи».
– Да, где-то так… По большому счёту человеку и надо-то – прокормить себя и выразить себя в творчестве. Ну, ещё кого-то или что-то любить. Всё прочее – от лукавого.
– Но разве художнику не нужды люди, которые способны оценить то, что он делает, кому действительно нужно его творчество?
– В какой-то мере этот вопрос решается в виртуальном пространстве. Я же выставляю свои работы в социальных сетях, и есть немало людей, которые пристально следят за этим. Так что способ сказать миру, что я жив, что я что-то делаю, у меня есть. Да, путешествую я сейчас мало. Раньше-то везде бывал – и в Сибири, и в Средней Азии, а теперь и в Ульяновск нечасто удаётся выбраться. И выставки случаются гораздо реже, чем раньше. Может быть, ещё лет десять назад меня бы это огорчило, но сейчас я это воспринимаю как естественный ход событий. Есть, конечно, люди, которые стараются делать так, чтобы я вообще был хоть как-то на виду. Например, Саша Капитонов, Татьяна Игнатенко. Сальвадора Дали так раскрутила Гала, что у него и выбора-то не было, кроме того, чтобы стать сверхпопулярным.
«Чего не хочется – того не делаю…»
– Но когда-то и живопись Алексея Соколова тоже гремела на весь мир… Нет сожаления о тех временах?
– Ну, во-первых, «на весь мир» – это слишком громко сказано, а во-вторых, не жалею. Когда-то у меня была мечта, чтобы в каждой квартире Ульяновска была картина Соколова. Сейчас как-то успокоился по этому поводу. Сейчас для меня важно другое – возможность создавать именно то, что мне хочется. А того, что мне не хочется, не делаю. Просто не надо кому-то угождать, ориентироваться на чей-то вкус. А где нет подобного рода зависимости – там есть полная свобода творчества.
– Немногие в наше время могут себе такое позволить…
– Позволить-то себе каждый может, но позволяют действительно немногие. Но меня кормит скорее огород, чем рыночная стоимость моих картин, и мне от этого очень легко. Мне легко, потому что свой выбор я сделал сам, и меня ничто не раздражает. Да и для здоровья сельская жизнь лучше городской. У меня вот суставы на ногах болели, а сейчас стоит прогуляться босиком по траве, и легче становится. Никаких кремов и мазей не надо. Трава лечит. И красоваться мне тут особо не перед кем, значит, экономлю не только на кремах и мазях, но и на одежде. Здесь хорошо то, что спасает от комаров и солнечных ожогов, а не то, что в моде. Утром встал, облил себя водой, поговорил с солнышком – и все болячки уходят. Вода смывает всё негативное, солнце наполняет новой энергией. Наши давние предки жили в единении с природой, и я постепенно возвращаюсь к их образу жизни. Сейчас в моде что-то делать, сверяясь с разными календарями – лунным, солнечным, кто-то в гороскопы верит, а я надеюсь только на собственные ощущения. Даже картошку сажаю, когда внутренний голос говорит, что пора.
– А как замыслы новых картин рождаются?
– Вот недавно прослушал ораторию «Страсти по Матфею» Иоганна Себастьяновича (выражения художника сохранены. – Ред. ) Баха, и так меня «пробило», что сотворил четыре графические работы на ту же тему. Так что замыслы рождаются по-разному. То музыка нашепчет, то космос, то океан, то земля, по которой ходишь…
– Но откуда здесь океану-то быть?
– Но ведь знаю, что он есть, а от воображения никуда не деться. Это я только сейчас пытаюсь себе что-то объяснить, а когда картину пишешь – тогда не до того бывает. Ничего себе не объясняю. Наверное, Малевич тоже не пытался себе объяснить, что означает «Чёрный квадрат», зато искусствоведы потом об этой картине целые тома написали.
– А что в этом мире вас больше всего беспокоит?
– Люди перестали удивляться. Не все, конечно, но большинство. Даже из тех, кто ко мне приезжает, многие ничего не замечают – даже того, что должно в глаза бросаться. И дело не в том, что глаза у многих зашорены, а в том, что душа стала пустой… Исчезает сама потребность видеть красоту.
– И как с этим бороться?
– А не надо с этим бороться. Надо просто работать. Надо писать картины, и наверняка что-то кому-то поможет увидеть то, что раньше не замечал. Если делать что-то искренне, чисто и светло – от этого и мир однажды станет лучше, и слепцы прозреют, и душа наполнится любовью и мечтой.
Художник Алексей Соколов: «Жизнь - сплошная мистика» 
Художник Алексей Соколов подарил Ульяновску предчувствие весны 
Алексей Соколов: «Иногда я чувствую себя Ван Гогом с Красной речки» 
Живописец Евгений Сидоров: «Мир не нуждается в том, чтобы его спасали» 
«Время колокольчиков». Пленэр завершился – да здравствует пленэр!