Характер Николая Козлова закалялся в сиротстве, Карибском кризисе, на Целине, при строительстве Ленинского мемориала, в кресле директора и на транспортной «восьмёрке» в Ульяновске.
«Прошлое заплёвано»
Алексей Балаев: - Николай Васильевич, вы ведь мало того, что дитя войны, так ещё и сирота. Не сыграло ли это обстоятельство «в минус»?
Николай Козлов: - Скорее, сделало меня сильнее. Остаться без родителей двух лет от роду я, конечно, никому не пожелал бы. Но, думаю, что именно отсутствие в моей жизни родителей научило меня по-настоящему ценить участие близких людей. Сразу вспоминается бабушка. А ещё мой дядя, Николай Кузьмич, практически заменивший мне отца. До самой смерти носил он немецкий осколок под сердцем, и, несмотря на то, что ему нельзя было поднимать тяжести, «катал» меня на руках.
- Видимо, люди прежней – советской – закваски были всё же несколько другими?
- Безусловно! И люди, и страна в целом. Что бы кто сейчас не говорил, а я – сын советской власти, и всегда им буду, пока жив. То же могу сказать и трёх своих старших сёстрах. Их, правда, «рассовали» по разным детдомам, когда мамы с папой не стало. А меня, самого маленького, оставили бабушке. Так что никакая она не жестокая была, советская власть. И тогда были люди с душой, так же как сейчас нередки чёрствые и равнодушные. Советскую власть нынче заплевали. А того не понимают, что на заделах и запасах этой власти мы до сих пор живём.
- А вам, конкретно, что от неё досталось хорошего?
- Да всем я обязан советской власти, всё она мне дала, всему научила. После семилетки мне дали в руки профессию. Учился я в ремесленном училище №2 на слесаря по ремонту оборудования. Жил в общежитии, питался. Идите сейчас - попробуйте пожить на государственных харчах! Потом уже советская власть выучила меня в автомеханическом техникуме и сельхозинституте. Она же научила меня и многому другому.
- Чему, например?
- Например, не болтать лишнего, как в нынешних ток-шоу. Вот скажу я вам, что служил шофёром в спецчасти в Подмосковье, а срок службы мне добавили… в связи с Карибским кризисом. Вам же, небось, интересно, как это я, простой шоферюга, условно говоря, попал в драку Хрущёва с Кеннеди? Я и рад бы рассказать, но не могу – подписку давал. Мы, советские, слово своё держим.
По «восьмёрке» на «семёрке»
- Я правильно понимаю, что с шофёрским делом вся ваша жизнь связана?
- Можно и так сказать. Хотя баранку крутил не всегда. Меня, по мере обучения, перемещали по должностной лестнице. Начав с водителя, я, побыв механиком, старшим механиком, главным механиком, главным инженером (в различных автоколоннах Ульяновска, - авт.), в итоге возглавил областной учебный комбинат по подготовке водителей, механиков и диспетчеров.
- Наверно, сами лихо авто водите?
- Права имею, конечно, но сам почти никогда за рулём не ездил, с тех пор, как занимаю руководящие посты. И когда автоколонной заведовал, и когда освобождённым профсоюзным секретарём был, - всегда при мне была машина с водителем. По штату было положено. И всё же полученные знания пару раз спали жизнь мне и не только. Однажды мой водитель, - на ГАЗ-69, - не справился с управлением, и если бы в голове моей моментально не всплыло – как группироваться в такой ситуации, - быть бы нам обоим трупами, поскольку машину перекувыркнуло не один раз. А ещё был случай, - я на автобусе работал, на седьмом маршруте, - когда, поднимаясь по «восьмёрке» в гололёд, автобус уже почти перевернулся, но я вспомнил один манёвр – и в результате нас всего лишь развернуло в обратную сторону и мы плавно соскользнули с опасного участка. А народу в салоне было битком. Вот и получается, что кому-то я жизнь спас.
- Наверняка, и в начальственных креслах доводилось принимать важные решения?
- Ну, а как же! До сих пор горжусь тем, что создал «детский маршрут», а горком партии одобрил идею. Позже – через обком КПСС – выбил 70 новеньких львовских автобусов для города. Далее. Сейчас-то мало кто помнит ПАЗики, развозящие школьников и студентов из пригородов. Жаль, что к столетию Ленина маршруты упразднили. Но зато за работу по обеспечению строительства Ленинского мемориала я получил медаль «За трудовое отличие».
- Чем отличились?
- Да просто работал, наверно, грамотно, без нервов. Ну и, всяческие рацпредложения внедрял. И далеко не только технического свойства. К примеру, я взял да и придумал… расписание дня для туристов. А тогда только одних теплоходов в день по 30 штук причаливало. Не говоря уж о поездах. Я, кстати, начинал трудовую деятельность с ремонта паровозов. Сколько раз в топку залезал – и не сосчитать. Ну так вот, туристов много – а возить-то их на чём? Ведь и грузовики, и автобусы все были брошены на стройку века. Вот я и предложил туристам раньше девяти часов, как говорят, не рыпаться, сидеть в каютах. А уж с девяти чётко давал автобусы к пристани. И ни одного сбоя не случилось. Так же как и на Целине, где я командовал 105-ю военными шоферами и столькими же единицами техники. Я всё же думаю, ответственности в людях тогда побольше было. Тогда ещё не было общества потребления у нас, зато была стабильность. Да, в роскоши не купались, но работа была для всех. Даже пьяниц бесконечно брали на поруки: уволили с одного завода – он дорогу переходит, и устраивается на другой. И знаете, многих это перевоспитывало.
О любви и гармони
- Да и личные отношения были скромнее. Нынче знакомятся в Интернете – и сразу в постель. А как знакомились в ваше время?
- Ну как вам сказать. Да, работали и учились по вечерам. И всё же находили время для – как тогда говорили – культурного досуга. Мы с друзьями у «Винновской рощи» собирались. Я на гармони играл и на балалайке, друг – на гитаре. Так что вокруг нас всегда была весёлая компания. Теперь-то на улице играют, если только кепка для денег рядом лежит…
А с супругой своей, Натальей Васильевной, как раз на танцах и познакомились, по-моему. Да не это важно, а то, что она – образец жены. Всю жизнь проработала библиотечным работником. Сеяла разумное, доброе, вечное. Наверно, благодаря ей, - меня-то дома редко видели, - и дети выросли порядочными и образованными. Дочь Наталья, сын Василий, кандидат экономических наук. Да и внук Женя добился, чего хотел – стал художником, живёт в Ленинграде… ой, это ж теперь Петербург!
- Вот оно, советское мышление!
- Да уж (смеётся). Никогда, видать, не привыкну. Да это и ладно. Кому надо – тот поймёт. Зато вон Смоленск как был – так и остаётся Смоленском.
- А Смоленск-то здесь при чём?
- Ну как же! Последние 30 лет трудовой биографии прошли именно там. В 1977-м меня отправили туда – поднимать инфраструктуру. Оттуда я и на пенсию ушёл. В 70 лет. Работал бы и ещё, да надо и честь знать. Ведь как пели в известной советской песне: «Молодым везде у нас дорога, старикам – везде у нас почёт!».
Остановиться, оглянуться 
У сельских школьников географию ведет велосипедист, накатавший 2,5 экватора 
Классик фотопублицистики о вождях и эпохах. Интервью с Валерием Щеколдиным 
Фаина Терехова: «Гибель моего сына дала жизнь десяткам новых россиян» 
Ульяновский фотограф и альпинист Михаил Сафиуллин: иллюстрации к жизни