Примерное время чтения: 11 минут
511

Александр Тимаков: Радуйся жизни! А то пока ты ею не доволен, она проходит

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 7. АиФ - Ульяновск 7 17/02/2021
На фестивале бардовской песни  в Ломах.
На фестивале бардовской песни в Ломах. предоставлено героем публикации

Александр Тимаков, кажется, отметился чуть ли не во всех сферах жизни. Он и офицер, и врач. Он и поэт, и прозаик. При том, что постоянно сталкивался с суровой правдой жизни, остался человеком с романтическим складом души.  А своё жизненное кредо формулирует так: «Радуйся жизни! А то пока ты ею не доволен, она проходит!»

Досье
Александр Тимаков. Родился в Саранске в 1959 году. В 1982-м окончил военно-медицинский факультет Куйбышевского мединститута. Ликвидатор последствий аварии на Чернобыльской АЭС, участник боевых действий в Чечне, врач-анестезиолог Ульяновского военного госпиталя, Член Союза писателей РФ. Автор нескольких поэтических сборников и книги прозы «Ханкалинский дневник».

Стихи лекаря, дневники врача

С. Юрьев: Александр Александрович, насколько я знаю, у тебя недавно вышла новая книга – «Упрямая память невольно листает…». Почему именно память листает, а не ты её, как, наверное, было бы логично?

А. Тимаков: Это строка из моей песни «Романс поручика Брусенцова». Я неоднократно пересматривал один из моих любимых фильмов «Служили два товарища», где в роли поручика Брусенцова был Владимир Высоцкий. Я представил его сидящим в каком-то блиндаже с гитарой в руках. И получился этот романс:

 «Упрямая память невольно листает  

  Былые страницы несбыточных снов,

  И словно на крыльях в тот край возвращает,

  Где девочкой юной осталась Любовь».

А в книгу вошли произведения, которые я назвал бы художественно-мемуарными, где реальные события сочетаются с элементами творческой фантазии. События прошлого не всегда спрашивают, когда и где им вспоминаться.  Так что мы не всегда вольны что-то вспоминать, а что-то нет.

- В книге есть вещи ранее не публиковавшиеся?

- Да, конечно.  Например, рассказ «Карамолька» - об особенностях и необычайной силе материнской любви, о моей мамочке. В начале 90-х годов у меня возникли проблемы со здоровьем, которым я сам не придавал особого значения. Так она сама добилась, чтобы меня отправили в Ленинградскую Военно-медицинскую академию, а потом достала для меня то, чего вообще в природе не существовало.  И ещё несколько рассказов и стихи, написанные за последние пару лет. 

- Вот ты -  военный врач.  Врач – тот, кто спасает жизни, а военный – тот кто призван их отнимать ради какой-то, пусть даже самой благородной, цели. Как это может сочетаться в одном человеке?

- Да, призвание врача – сохранять жизни, в том числе и людям военным. Так что военный в данном случае – не врач, а пациент. Никакого противоречия здесь нет. Конечно, на войне и автомат приходилось брать в руки и защищать своё подразделение.

- Ядро книги – «Ханкалинский дневник», а можно вспомнить какие-то эпизоды их тех, что в него по каким-то причинам не вошли?

- Знаешь, Сергей Станиславович, я всегда избегал описывать эпизоды, где пришлось бы над собственной головой рисовать нимб, а за спиной расправлять крылья.  Но могу поделиться секретом: в рассказе «Пёс войны» главного героя я отчасти срисовал с себя, когда спасал раненых. За что позднее был представлен к ордену «За военные заслуги». Собака тоже была, но не там и при иных обстоятельствах. Но фанфар в свой адрес я стараюсь избегать, а события стоят того, чтобы их помнили. В том числе, и поэтому и сочетаются порой в рассказах правда с вымыслом. Авторский вымысел в литературе – обычное дело, но в основе лежит правда жизни, реальные события – то, что было, и то, что могло бы быть…

Надо делиться

- А вот, например, события рассказа «Письмо лекаря» датируются 2010 годом, а сам он стилизован по временам Кавказской войны XIX века. Почему?

- На сайте «Стихи.ру» выставляет свои стихи очень известный поэт Игорь Белкин, проживающий на хуторе в Эстонии. У меня с ним завязалась переписка, и он в одном из своих рассказов описал эпизод той войны со схожим сюжетом. И мне показалось, что в подобную стилистику вписывается реальный случай недавней войны в Чечне. Так и появился «отставной лекарь Семён Тульский»… Фантазия и стилизация порой помогает более ярко показать реальность. Когда я был в чеченских горах, у меня нередко возникали ассоциации с Кавказской войной XIX века. Игорь Белкин – один из любимых мной поэтов, хотя, конечно, я редко беру на себя смелость оценивать чужие стихи. Литературных институтов имени Горького не заканчивал.

- Ну, высшее литературное образование – не гарантия наличия таланта.  Даже не гарантия профессионализма.

- Согласен. Тем не менее, хочется идти в ногу.  Даже не со временем, а хотя бы с собственными устремлениями. Хочется что-то после себя оставить. От следов, которые ты оставил, зависит, будут ли тебя помнить.

- А так ли уж человеку надо, чтобы о нём помнили?

- Есть такая расхожая фраза: мы живы, пока о нас помнят. Чем старше становишься, тем больше задумываешься о том, что останется после меня.  Ну, были спасённые жизни. Казалось бы – чего ещё надо.  Но кто, если не мы – очевидцы, передаст дальше суть тех событий, которые видели своими глазами, в которых участвовали; те чувства, которые испытывали.  Надо делиться. Мы ведь тоже живём памятью наших предков. Пару лет назад был в Ленинграде, там много нового для себя узнал о Блокаде, да такое, что придя на Пискарёвское кладбище, я просто разрыдался в голос. Есть вещи, помнить которые просто необходимо.

- Ты назвал город Ленинградом. Это не случайно? Его же давно переименовали…

- Не случайно. Подвиг совершили именно ленинградцы. Именно Ленинград Гитлер хотел сравнять с землёй, как римляне это сделали с Карфагеном.  Идёшь, например, по Литейному проспекту, и вдруг видишь между домами прогал. Дворик, лавочки, деревья.  А ведь там был когда-то дом, который был разрушен бомбёжкой или артобстрелом. Чьи-то жизни, чьи-то судьбы. Это не может оставить равнодушным.

Клерки чувствуют себя господами

- Конечно, не испытывая сильных чувств невозможно создавать ни поэзию, ни прозу. А что тебя больше всего волнует в современном мире. Какие проблемы представляются наиболее серьёзными, пробуждают наибольшие эмоции?

- Тревожит, что выхолащиваются человеческие отношения, и всё больше встречаешь людей, в которых человеческого мало чего осталось.  Причём, с каждым поколением это чувствуется всё сильнее. Особенно это проявляется при общении с потусторонними гражданами – с теми, что находятся по ту сторону прилавка или офисного стола, с клерками нового поколения. Даже мелкие служащие нередко чувствуют себя пупами земли, высокомерием от них так и веет. Им часто не хватает элементарной образованности, чтобы знать своё место и понимать, что все мы люди.

- Они считают, что относятся к некоему господствующему сословию?

- Да! И с этим приходится сталкиваться большинству рядовых граждан, если не всем.

- А что рождает более сильные чувства – работа или творчество?

- Работа – это тоже творчество. Я создал реанимационное отделение нашего военного госпиталя и двадцать три года возглавлял его. Начал с голых стен.  И теперь, когда где-то там плитка от стен отваливается, такое ощущение, что оторвалась частица тебя. Или когда человек уходит – или на пенсию, или на другое место работы – те же чувства. Сейчас я просто дежурный врач, прихожу на работу по графику, надо дать наркоз – даю, нет – сижу, пью чай. Но чувства остались прежними.

- Считалось, что Советская Армия воспитывала в человеке мужество, патриотизм и прочие положительные качества. А современная армия что воспитывает?

- Я служил и в советской, и в российской армиях, так что, было с чем сравнивать. Армейское братство было в советские времена, есть оно и сейчас, не смотря на все гримасы «мебельно-табуретного периода», когда министром обороны был Сердюков, человек, который к армии никакого отношения не имел и не должен был иметь… И всё-таки... Когда предстояла командировка в «горячую точку», было не принято отказываться, даже если появлялась такая возможность. Вон – женщина-прапорщик едет, а я, целый майор, что – хуже неё?! Но армия всегда была отражением общества и государства, и сейчас, на мой взгляд, стало больше чинопочитания и коленопреклонения, даже вопреки здравому смыслу. Словом, того, чего я никогда не принимал и не приму. Но примеры героизма, мужества и самоотверженности – и сейчас не редкость, и дело здесь ещё и в том, какой ты человек, как тебя воспитали, какова твоя цель в жизни. Для меня всегда примером был образ советского офицера, даже русского офицера ещё императорской армии. Того же поручика Брусенцова, в ком личное мужество и преданность Отечеству сочетались с интеллигентностью и образованностью. Конечно врач, даже военный, как правило, не бежит в атаку со шприцем наперевес, но офицер всегда должен оставаться офицером, таким, каковы были герои романа «Белая гвардия» Михаила Булгакова.

1996 год, Веденский район Чеченской республики.
1996 год, Веденский район Чеченской республики. Фото: предоставлено героем публикации

Двигаться к совершенству никогда не поздно

-  Ты говорил, что меняется, причём не в лучшую сторону характер человеческих отношений. А как меняется отношение людей к чтению книг? А то, кажется, что писателей у нас стало чуть ли не больше, чем читателей.

- Да, к сожалению, это так. Пристрастие к чтению куда-то пропадает.  Задача пишущей братии вернуть внимание людей к литературе.

- Надо ли пытаться любой ценой угодить публике? Например, телевидение уже переполнено штампованными тупыми сериалами с «захватывающими» сюжетами. Не знаю, кто их только смотрит. Лев Толстой не пытался никому угодить. И Достоевский не пытался.

- Я и не говорю о том, чтобы угождать. Каждый литератор уникален, у каждого – свой опыт, каждому должно быть, что сказать – в том числе, такое, что никто другой не скажет.

- А скажи, пожалуйста, врач Тимаков и писатель Тимаков – это один и тот же человек или два разных?

- Может быть, это утверждение покажется странным, но, думаю, что два разных. Когда я кого-то лечу, у меня не возникает ни малейшего желания взяться за перо. Особенно, если сталкиваешься с каким-либо экстренным случаем. В такие моменты не до литературы.

- Но, по моему мнению, лучшее твоё стихотворение связано именно с профессией.

- А вот литература связана с собственными взглядами на жизнь, с личным опытом, в том числе и профессиональным. Так что, писатель Тимаков больше зависит от врача Тимакова, чем врач от писателя. 

- Ну, хорошо, если это разные люди, то мечтают они, вероятно, о разном.

- Врач Тимаков мечтает лишь о том, чтобы успеть сделать как можно больше для своих пациентов. Даже, находясь на пенсии, я продолжаю работать. А писатель Тимаков мечтает о том, чтобы постичь технологию написания рассказа. Бывало, давал девчонкам почитать свои рукописи – ту же «Карамольку», того же «Пса войны». Возвращали, прочитав,  а глаза на мокром месте. Значит, струны чьей-то души мне всё-таки удалось задеть. Но двигаться к совершенству никогда не поздно.

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах