Примерное время чтения: 10 минут
479

Александр Сущевский: «Первыми на космодром идут военные топографы»

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 15. АиФ - Ульяновск 15 08/04/2015
Александр Сущевский с внуком и правнуком
Александр Сущевский с внуком и правнуком / из личного архива / АиФ

Он считает, что если артиллерия бог войны, то топографическая служба - его указующий  перст.

По тундре, горам и пустыням...

- Александр Иванович, в каких войсках вы служили?

- Я служил в частях военно-топографической службы (ВТС). Это "тихая, незаметная" служба, результатами деятельности которой пользуются все рода войск, не подозревая, сколько труда вложили в них служащие ВТС. Именно эта служба определяет координаты для стрельбы той же артиллерии, создаёт карты, по которым планируются боевые операции, совершаются марши и наступление войск. Но это уже результат, так сказать, готовая продукция.  Этому результату предшествует огромный, титанический и кропотливый труд многих людей в горах, тайге, тундре, пустыне. Военные топографы  первыми шли там, где потом совершались великие стройки социализма – БАМ, Космодром, объекты противоракетной обороны и другие.

С женой Ниной в первый год семейной жизни: АиФ/ из личного архива

- А что вы можете для потомков рассказать о службе  и жизни офицеров  военно-топографической службы  в пятидесятые – семидесятые годы прошлого  столетия, ведь, правда, об этом мы  мало что знаем?

-  Пятидесятые годы – это годы восстановления разрушенного войной хозяйства и создания ракетно-ядерного щита родины. Мало создать это оружие, но нужно и успешно его применить. А для этого нужно на территории страны создать необходимой плотности геодезическую сеть (сеть пунктов с координатами) и топографические карты крупных масштабов. Генштаб указывал район производства работ, и мы в конце апреля приступали к работе, а возвращались на зимние квартиры в начале ноября. Рабочий день был не нормирован, работали по 10-12 часов без выходных. Обстановка была напряжённой - медлить было нельзя. Выполняли сложные астрономические, геодезические и топографические наблюдения и измерения, делали предварительные вычисления и отправляли материалы в центральные вычислительные центры и картфабрики. А семьи одни в голодные послевоенные годы. Нужно отдать должное нашим жёнам. Именно на них лежала забота о семьях, и они успешно с этим справлялись, что давало нам возможность успешно выполнять задания.

А. Сущевский с частью своей  команды 1956 год: АиФ/ из личного архива

 

На деревянном ходу

- Александр Иванович, а как семейная жизнь сочеталась со службой, помнятся ли вам свидания с вашей супругой? Знаем, что в этом году вы отмечаете со своей Ниночкой бриллиантовую свадьбу, с чем «АиФ» вас сердечно поздравляет…

- Вот сами решайте: я романтик. Не романтику в нашей службе тяжело. Будни и счастье мне помнятся вместе… Выполняя задание в пустынной местности Казахстана, я с командой солдат удалился от базы отделения на 250 километров. Выполнив работу, мы уже возвращались на базу. Продуктов оставалось на один раз пообедать. Воды  совсем не  было. На карте,  немного в стороне от нашего маршрута,  был показан колодец. Решили заехать, пополнить запас воды. Колодец оказался сухим. Только отъехали, и у нашего ЗИС-5 рассыпался подшипник переднего колеса. Сообщить об аварии – нет связи. Как-то надо добираться самостоятельно. В диске колеса закрепили кусок бревна, сделали в нём отверстие, закрепили на оси и поехали. Не имея подходящего инструмента, провозились с этой работой полдня. До ближайшего места, где нам могли оказать помощь, около 150 километров – это стройплощадка одного из объектов космодрома. Постоянно ломаясь и ремонтируясь, мы в течение двух суток без воды и пищи в тридцати градусный зной добирались до стройплощадки. Сюда со станции Джусалы, (там и база наша), возили стройматериалы для космодрома. Я на попутной машине поехал за нужными деталями. Именно там мне сообщили, что ко мне приехала жена и  дожидается  на базе. Это был первый год нашей совместной жизни.

На верблюдах в песках Кара-Кума: АиФ/ из личного архива

- И ничто не помешало вашей встрече больше?

- Какое там! В пути разразилась гроза. Небо непрерывно кромсали гигантские молнии. Казалось, стихия празднует какой-то свой дьявольский праздник, салютуя тысячами залпов. Автомобиль неудержимо нёсся вперёд, не разбирая ни ям, ни ухабов. В Природе чувствовалось какое-то торжество:  она хохотала громовым смехом, смеялась над человеком, будто говоря: «Нет, человек, у тебя сил унять моё буйство!»  Но и я, человек, тоже торжествовал и чувствовал себя счастливым соучастником её  буйства.  Я радовался,  восхищался этой дьявольской пляской стихии! И был счастлив – я ехал к любимой Женщине.

Ядерный щит Отечества

Помимо координации действий основных видов войск, ВТС Александр Иванович Сущевский  участвовал  в испытаниях атомного и ядерного оружия, что было особенно актуально во времена Холодной войны.

- Вы являетесь ветераном подразделения особого риска. Расскажите, что это за подразделение такое?

- В начале шестидесятых годов в ООН готовилась конвенция о запрещении испытания ядерного оружия в воздухе. В 1963 году конвенция была принята. А в 1961 году на Семипалатинском полигоне уже началась подготовка к подземным испытаниям.

Для выполнения некоторых работ на полигон была направлена группа офицеров 75-го топогеодезического отряда. В этой группе был и я. Было мне тогда 32 года. На полигоне ещё проводились воздушные испытания, были сильно заражённые участки местности после наземных испытаний. Существовала реальная возможность получить дозу облучения, опасную для здоровья и жизни и не только для самого офицера, но и его потомков. «Дети, внуки потом, может, станут скотом, или вовсе не смогут родиться» - слова из стихотворения.  Вот, военнослужащих, работавших на подобных объектах, и называют «Ветеранами подразделений особого риска».

В лесу на службе со своими подчиненными. Уточняют карту местности Фото: АиФ/ из личного архива

- А как было со связью в те времена?

_ - В пятидесятых-семидесятых годах прошлого столетия, о которых я рассказываю,  методы работы  были трудоёмкими. Мы пользовались оптико-механическими инструментами, а точность работ требовалась высокая, что достигалось большим напряжением внимания и длительностью процесса. Вычисления производились на счётах и арифмометре. В настоящее время лишь в музее  можно увидеть арифмометр. Не было электронной вычислительной техники, спутниковых систем связи.   Кроме того требовалось срочное выполнение работ – международная обстановка не позволяла расслабляться. Работали без выходных по 10 – 12  часов. Радиосвязи с полевыми командами не было. В отделении была радиостанция для связи со штабом отряда. А в отделении до десяти полевых команд – с ними связи никакой. Согласовывали маршрут перемещения команды по району работ, срок, когда должна прибыть на базу, или в указанное место для встречи с руководством и куда могут привести дополнительное горючее, продовольствие и почту.

- А что заставило вас освоить компьютер, чем вы занимаетесь на пенсии?

- Когда я служил в отряде, а мечтал написать, по крайней мере, повесть о  работе и жизни военных топографов и геодезистов. Собирал материал, делал какие-то зарисовки, писал небольшие рассказы, которые  могли стать главами повести.

Уйдя на пенсию, я занялся работой над «книгой о предках», чтобы потомки знали,  кто мы и что мы. Вспомнил я и о своей юношеской мечте написать повесть о военных топографах и стал обрабатывать залежавшийся материал. Всё делалось в рукописном виде в надежде, что дети и внуки помогут в самиздате на компьютере. Кое в чём  они мне помогали, но времени у них нет,  и пришлось мне осваивать компьютер. А пока работали по старинке. К семидесятилетию отряда в 2010 году   с  таким же ветераном, проживавшим в Москве, написали  «Исторический очерк о 75 ТГО». Московский  мой товарищ, лишившийся голоса после онкологической операции на горле, с ампутированной ногой был инициатором этой работы. На этом Игорь останавливаться не хотел: в сухих фактах нет эмоциональной составляющей. Мы решили к 1 апреля этого года -  75-летию отряда,  написать вторую часть очерка. Одной из глав второй части очерка должны были стать «Воспоминания жён офицеров и других членов их семей». Сбором и подготовкой материала этой главы занимался я. А где их найти этих жён? Ведь судьба разбросала нас за эти годы по всей огромной стране, а многие уже ушли из жизни. К счастью, я уже начал осваивать интернет. Искал и находил.  Из восьми городов России прислали мне свои воспоминания  жёны, в основном уже вдовы. Но осуществить мечту Игоря «написать последнюю страницу о 75-ом ТГО» нам было не суждено. В августе 2013 года он умер. А собранный материал я переработал, оформил в брошюру и разослал всем авторам писем и командованию отряда. В моих заметках не только о топографической службе. Там и о трагедии оккупированной Белоруссии, и страсть, и юмор и быт.

- А кроме вас в нашем городе есть бойцы службы особого риска?

- В Ульяновске проживали  девять ветеранов  75-го ТГО, в живых остались четверо,  три вдовы и дети двух других ветеранов. Из них на ядерном полигоне работали ныне здравствующий Нургалиев Ирек Галихонович и покойный уже Щедрин Владимир Александрович. И конечно, Солодовников Константин Александрович. Именно с ним вместе я работал на Семипалатинском полигоне. В тяжелейших экономических условиях послевоенной разрухи мы, советские люди, пренебрежительно называемые сейчас "совками", создали этот Щит Отечества, который и сегодня защищает Россию от зарубежных хищников. И мы, ветераны всех рангов,  говорим: "Совок" это звучит гордо!

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах