Пятеро осуждённых колонии строгого режима ФКУ ИК-9 перечисляют большую часть заработанных средств на счета коррекционного детского дома в Димитровграде и детям Донбасса, которые лишились домов и родных.
От тюрьмы да от сумы…
В России издавна говорят: от тюрьмы да от сумы не зарекайся. Вот уже семь лет колючая проволока отделяет Станислава от привычного мира: жены, дома, маленькой дочки. В колонии его, электрика четвёртого разряда, сразу определили в клуб художником по свету. Станислав делал фонари, оформлял освещение на концертах. Концерты «девятки» считались одними из лучших в области. У Станислава 46 поощрений, 7 грамот, в том числе – за организацию в колонии студии кабельного телевидения.
- Осуждённые регулярно делают выпуски новостей: пишут сценарии, снимают сюжеты, - рассказывает заместитель начальника ФКУ ИК-9 по кадрам и воспитательной работе майор внутренней службы Виктор Денисов. – В течение месяца мы собираем информацию, потом монтируем новости. Люди постоянно заняты. А когда человек занят, у него нет мыслей для дурных поступков.
Станислав привык навещать младшего брата, который с семи лет воспитывался в детском доме. Сегодня Дима уже выпустился из детдома, но продолжает общаться с друзьями и воспитателями. Станислав посылает с ним апельсины, печенье, мыльные принадлежности, прочие мелочи.
- Дети, даже маленькие, всё понимают, - говорит осуждённый. – С пустыми руками к ребятишкам не поедешь. Входишь в группу – и на тебя устремляются несколько пар глаз. Каждый раз они ждут Диму, знают, что его старший брат обязательно передаст с ним подарки. Ни руководство детского дома, ни дети не просили о помощи, будто у них чего-то не хватает, нет такого. Я начал им помогать по собственной инициативе, потом это вошло в привычку. Если бы я был на свободе, я мог бы что-то смастерить для них своими руками. Но пока единственное, чем я могу реально помочь – это перевести деньги с лицевого счёта либо что-то передать с братом. Когда посылаешь деньги, в реквизитах указывается номер телефона, по которому можно выяснить, на что потрачены средства. А если привозишь подарки, неважно, 100 рулонов туалетной бумаги или килограмм конфет, воспитатели всё фиксируют, потом отчитываются. У них с этим строго.
Опасались дурного влияния
- Первое время руководство детского дома запрещало мне общаться с братом, - продолжает Станислав. – Опасались дурного влияния: часто родственники, оказавшиеся в местах лишения свободы, начинают гонять детей по городу, передачки требовать, но я был настойчив, я же единственный родственник у братишки остался. Нашу маму убили в 2009 году. Я тогда был уже в колонии, а Дима – в коррекционном детском доме. У него была небольшая задержка психического развития. Нам дали испытательный срок – месяц. Сказали, если хорошо повлияешь на брата, разрешим вам дальше общаться. Сейчас воспитатели на нас не нарадуются: братишка меня уважает, прислушивается к моим замечаниям. Месяца за полтора-два я его подтянул по школе. Как правило, воспитанники детских домов учатся плохо, после выпуска их стараются отправить куда-нибудь в деревню, но Димка за два последних года подтянулся в учёбе. После выпуска из детского дома поступил в техникум, получает стипендию, живёт в общежитии, его поставили в очередь на квартиру. В течение этого года обещали дать жильё в Ульяновске. В техникуме друзья появились, моя жена его навещает. Мы поддерживаем общение с воспитателями, с директором детдома. Они интересуются, как у нас дела. Если у брата возникают проблемы с учёбой, воспитатель может через администрацию учреждения сообщить об этом в дежурную часть, я потом перезваниваю, мы вместе решаем, что делать. Каждые выходные Дима навещает свой детский дом, везёт гостинцы. Мы с женой тоже продолжаем помогать чем сможем. Когда я подавал ходатайство на условно-досрочное освобождение, руководство детдома поддержало меня письмом.
- С самого первого дня администрация учреждения тоже поддерживала ходатайство Станислава об условно-досрочном освобождении, - подтверждает Виктор Денисов, - но суд пока принимает решения не в нашу пользу. Мы не отчаиваемся. Через шесть месяцев Станислав сможет снова подать ходатайство об условно-досрочном освобождении, и, если его поведение не изменится, администрация опять поддержит его.
Нас здесь кормят, поят, охраняют
Узнав, что Станислав помогает детскому дому, ещё пятеро осуждённых написали заявления на перечисление денег в детские дома и детям Донбасса. Каждый из них перечислил тысячу рублей. Возможно, эта сумма кому-то покажется довольно скромной, но для осуждённых это – большая часть их личных средств.
Алексей И. узнал, что Стас помогает детям из детского дома, и решил поддержать его.
- У меня тоже сын есть, - говорит Алексей. – Я накапливаю деньги на лицевом счёте и посылаю ему переводы. А тут появилась возможность помочь детям, у которых вообще нет родителей. Я получаю 1300 рублей на лицевую карточку. Тысячу решил перечислить в детский дом. Оставшихся 300 рублей мне на личные нужды хватит. Нас же здесь кормят, поят, охраняют.
- Я считаю, что наш святой долг – помогать детям, не только своим, а вообще всем, - подтверждает осуждённый Алексей Д. – На воле у меня супруга, два ребёнка, им тоже непросто, но у них есть я. А многие украинские ребятишки остались без родителей, без домов, без школ. Им труднее. Когда моя жена узнала, что я хочу помочь детям Донбасса, она сказала: «Я тобой горжусь».
- Я считаю, что осуждённые своими поступками доказали, что встали на путь исправления, - уверен Виктор Александрович. – Наличных денег они в учреждении не видят. У каждого есть лицевой счёт, куда поступают заработанные им средства. Часть денег уходит на алименты, часть удерживаем за питание. В итоге лишь около 25 процентов заработка осуждённые могут потратить по своему усмотрению: перечислить родственникам или купить что-то себе в магазине учреждения. Осуждённые написали заявления с просьбой перечислить деньги детям, заявления подписал начальник учреждения, администрация нашла номера счётов, бухгалтерия отчислила детям переводы. Надеюсь, когда осуждённые освободятся из колонии, они больше никогда сюда не попадут. Я всем говорю: В тюрьме делать нечего. Живите, пожалуйста, на свободе.
Большая квадратная беда 
Доброе сердце должно биться 
«Мама, папа, я беременна…» Какого выбора боятся родители? 
Мельниковы из Ульяновской области к трём приёмным детям берут ещё двоих