В масштабах региона он настоящая звезда. Его приглашают всюду – от корпоративных банкетов до правительственных концертов. Он знает цену каждой взятой ноте. Его голос в детстве едва не угробил горе-педагог. А ещё он по-настоящему любит родной язык, русскую культуру, недаром родился на родине Чехова.
Тяжела и неказиста суть военного артиста?
- Владимир, вы родом из Таганрога. А Ростовская область – место куда более хлебное для артиста, нежели Ульяновск. Почему вы в итоге оказались здесь, уехав с родины Антона Павловича на родину Владимира Ильича?
- Ростов – город, конечно, хороший, перспективный. Там и музыкальный театр, и филармония, и много чего ещё… Но число музыкантов на душу населения там, пожалуй, сильно зашкаливает. В том числе и певцов-мужчин. А вот в Ульяновской филармонии – я один. Меня видно. И слышно. Причём слышно хорошо. А не так, что ты где-то на пятнадцатом плане. Мне близко выражение: «Лучше быть щукой в пруду, чем килькой в океане». Именно поэтому я и не еду в Москву или Питер.
- И всё же – почему Ульяновск?
- Так, мы с товарищем Ульяновым в один день родились! А вообще… После Ростова судьба меня забросила в Кузнецк Пензенской области. Там мама моя живёт, она директор Дворца культуры. И вот как-то приехали туда артисты из Ульяновска. Мама возьми, да и подари им мой диск. Они послушали – и вскоре меня пригласили сюда. А здесь как раз нужен был солист в военный оркестр технического училища. Я жил месяца три в казарме с курсантами, пока семья была в Кузнецке. Кстати, о казармах: на срочной службе я пел в ансамбле песни и пляски Черноморского флота. Так вот, позже ульяновское техническое, как известно, расформировали – и стал я… полицейским участковым.
- Это как же, позвольте спросить?
- Оркестр надо было куда-то девать. И нас взяло под крыло областное УМВД. Но ставок музыкантов там, понятное дело, не было. И меня оформили… участковым. И я автоматически стал лейтенантом. Участок мой был на Нижней Террасе, правда, я там никогда не был. Зато за три с половиной года дослужился до старлея. А с 2008 года я – артист филармонии.
Я гимн пою, чего же боле!..
- Слушая вас, не покидает ощущение, что вы поёте с самого рождения. Педагоги были хорошие?
- Так ведь я из музыкальной династии. Отец - дирижёр эстрадно-симфонического оркестра, мама – хореограф, да и все мои бабушки и тётушки в Таганроге музыканты. Так получилось, что я не учился ни в музыкальной школе, ни в музыкальном училище. Вообще! Мои родственники меня учили музыкальной теории, а также играть и петь. Меня даже запирали на даче, где и пианино было, и аккордеон. Но я сейчас им за это благодарен, потому что за один год таких занятий я освоил материал… семи лет музыкальной школы плюс один курс музучилища. Так что в пединститут на музфакультет меня взяли сходу.
- Тем не менее, преподавательская деятельность вас не прельстила?
- Понимаете, главное – не лукавить перед самим собой. Я чувствую себя певцом. А не учителем. И это честно. Так зачем я буду тратить жизнь на «не своё» дело. Не скрою, мне до сих пор предлагают репетиторство. Но я не хочу взращивать себе конкурентов (улыбается). В своей нише я тут – один. Что касается эстрады 70-х – 80-х. И уж тем более – гимнов.
- И часто приходится гимны петь?
- Довольно часто. Меня приглашают на все официальные мероприятия, а там всегда исполняется гимн России. Плюс ощущение громадного чувства ответственности. Если в кабаке допустимо ненароком «лажануть», то здесь – никак!
- Ну не расстреляют же!
- А кто его знает (хохочет)… А если серьёзно, я действительно люблю свою страну. Не знаю – за что. Есть выражение: «Моя страна может быть иногда неправа, но это – МОЯ СТРАНА!». Подписываюсь под каждым словом. Кстати, не сочтите за нескромность, но в Ульяновске я считаюсь единственным гимнопевцем. Кроме гимна России пою гимны области, города, а также гимны наших крупнейших предприятий, таких как УАЗ, Авиастар, Механический завод, Водоканал. Даже лесники, и те не отстают. Сейчас модно стало иметь свой гимн. И все просят спеть именно меня. Так что гимны – одна их основных моих направленностей. Такой «positive patriotic style».
Видео: из личного архива Владимира Самарёва.
Каждому - своё
- Ваш репертуар наверняка и публику формирует особую? Кто они, ваши фанаты?
- Женщины бальзаковского возраста (улыбается). Я не шучу. Скажем так, женщины от 50-ти. Потому что я пою Магомаева, Лещенко, Кобзона… Хотя петь я могу всё. Даже слушатели некоторые ошибочно считают меня тенором, хотя я баритон. Кстати, в детстве руководитель хора тоже заблуждался – и едва не погубил мне певческий голос. А разнообразие в репертуаре, наверно, ещё с тех времён, когда я 15 лет пел в ресторанах. Хорошая школа, кстати. И жёсткая. Раньше не было технической возможности понижать тональности в фонограммах – и приходилось петь всё один в один. Это сделало мой диапазон намного шире.
- Как же сочетаются в вас гимны и кабаки?
- Ну это же вопрос лукавства опять же! Я – артист. Петь для людей – моё ремесло. Жуют они при этом или руку к груди прикладывают. Хотя, если честно, меня коробит, когда на корпоративах под моё пение закусывают. Но семью-то кормить надо. У меня двое детей – Полина и Елисей. Дочке - 11, сынишке – 3 годика.
- Довольно необычные имена…
- Имя сыну выбрала жена, и это не обсуждалось. А вот о том, как будут звать мою дочь… я решил в 11 лет. Тогда был очень популярный фильм «Гостья из будущего». В Алису Селезнёву все пацаны были влюблены. И я решил назвать так когда-нибудь свою дочь. Однако меня останавливало то, что меня могут назвать конъюнктурщиком (смеётся). Вот я и придумал Полину – это героиня второго плана в том же фильме. К тому же имя это было в 80-х годах редкое. Я, во всяком случае, не был знаком ни с одной Полиной, и думал, что это – имя будущего.
- Девочка, наверное, очень музыкальна?
- Совсем не музыкальна. Я не из тех людей, кто во что бы то ни стало навязывает детям стиль жизни. Дети музыкантов необязательно сами должны становиться музыкантами, тем более под давлением. Поэтому ни я, ни моя супруга (а она – хормейстер) не прививаем детям музыку «калёным железом». Зато Полина хорошо рисует, великолепно вышивает. Дизайнерская жилка в ней видна невооружённым взглядом. Но играть на инструментах или петь не хочет. Что до Елисея – то ему вообще пока рано думать о карьере. В любом случае, я твёрдо знаю, что жизнь – не нотная тетрадь. Все мы разные. И у каждого – свой ритм и своя тональность.
Лидия Ларина: «Спасибо за интерес к музыке!» 
Как прошли китайские гастроли Ульяновского симфонического оркестра? 
Юрий Башмет в Ульяновске дирижировал смычком 
В Ульяновске итальянец Лука Стриканьоли устроил шоу из легендарных хитов 
Гиперталантливый пианист Вазген Вартанян выступил в Ленинском Мемориале