В феврале из печати вышло уникальное издание – книга, в которую, кроме целого ряда краеведческих открытий, вошла родословная роспись всех жителей Волостниковки Ульяновского района. С её автором и уроженцем этого села Николаем Захарчевым мы говорим о том, что побуждает людей всматриваться в свои «корни».
Чтобы не пропало
Т. Захарычева: Николай Александрович, работая над книгой, вы говорили со многими людьми об их семьях. До какого колена люди помнят своих предков?
Н. Захарчев: Прадедов все знают. Причём я говорил не только с интеллигенцией, но и с простыми людьми рабочих профессий. В работе над этой книгой мне очень помогла подруга моей мамы Александра Николаевна Шабанова, которая работала почтальоном и до сих пор всю жизнь Волостниковки держит в уме: кто на ком женился, кто кого крестил, какие уличные фамилии были. Она мне сказала хорошие слова: «Я не расскажу, ты не запишешь, и тогда вообще всё пропадет».
- Для этого и книгу написали – чтобы не пропало? Зачем это лично вам?
- Как-то очень давно я пришёл в краеведческий отдел областной библиотеки и попросил что-нибудь о Волостниковке. Оказалось, что нет такой книги, да и в газетах о ней не писали. С тех пор начал потихоньку собирать материалы о селе, а потом увлёкся составлением своей родословной. Но тогда начали всплывать другие фамилии, и я понял, что мне легче собрать всех жителей села и их предков в одном месте. В итоге получилась книга, в которой акцент сделан не на событиях, как это обычно бывает в краеведческой литературе, а на людях. Хотелось проследить, как те или иные события в период с 1675 года по наше время отражались на их жизни. Я не утверждаю, что создал полную и абсолютно точную родословную роспись каждой семьи. Но теперь каждая из семей может брать её за основу и дополнять.
Чудо прогнали
- Краеведческие открытия были?
- Были. Например, у знаменитого симбирского историка Мартынова я прочитал, что в начале XX столетия Волостниковка утратила такие названия, как Грязновская и Яшновская пустоши. Никто из местных жителей даже в те годы не мог сказать, где располагались эти урочища. А ведь они названы по именам основателей села - Ильи Грязнова и Никона Яшнова. Но в областном архиве мне удалось обнаружить межевые документы 1839 года с координатами точек, по которым я восстановил границы этих участков.
- Какая-нибудь легенда красивая попалась о Волостниковке?
- Не легенда, а настоящая история, зафиксированная в документах жандармерии. В Волостниковке её уже никто не помнит, она сохранилась только в архивных документах. Дело было в июне 1879 года. Двенадцатилетний мальчик Герасим Семагин пас телят недалеко от села и увидел в Бездонном роднике доску, плавающую в воде. Хотел её взять, но она ушла под воду. На другой день всё повторилось, но он успел рассмотреть, что это икона Божьей Матери Троеручницы, а потом услышал женский голос: «… купи мне, мальчик, от своих трудов в две копейки свечку и скажи мирянам, чтобы отслужили в церкви Литургию и двенадцать молебнов на роднике». Мальчик рассказал о чуде своему другу Сергею Волкову. Они вместе пошли на родник, и икона им снова явилась. Кроме мальчишек, её видели ещё два жителя села. Скоро весть об иконе облетела всю Волостниковку, соседние сёла и докатилась до Симбирска. К роднику потянулись многочисленные паломники. 3 июля на роднике произошло ещё одно чудо – избавилась от хвори Евдокия Матвеевна Липатова. Она рассказывала, что во время излечения видела, как из воды выходили пузырьки, подобные бисеру.
- Как же эта история могла попасть в документы жандармерии?
- Все просто. Возник конфликт между крестьянами и батюшкой. Они его уговаривали совершить крестный ход к роднику. Он отказывался без разрешения епархиального начальства. Народ начал служить молебны без духовенства, священнику пришлось написать рапорт в Симбирскую духовную консисторию. И поскольку в народе пошли разговоры, что все бедствия («червь поел лист на деревьях, траву и хлеб в поле») из-за того, что «в церквях неправильно поют и читают», епископ Симбирский и Сызранский Феоктист обратился в жандармерию. Жандармы разговаривали с мальчиком, который первым увидел икону, и признали, что он умственно развит. Другие свидетели подтвердили, что тоже видели чудо. Тем не менее, усилиями власти паломничество к роднику прекратилось. Священника сменили, а новый рапортовал, что всё успокоилось, но всё-таки написал епископу: «считаю не лишним доложить Вашему Преосвященству, что вода в волостниковском колодце, по моим опытам, имеет то свойство, что туго закупоренная в бутылке разрывает оную».
- Может быть, родник, действительно, необыкновенный?
- Может быть, и так. Но люди сами разрушили чудо, когда стали кричать о нём, бунтовать и чуть ли не драться. А повели бы себя иначе, может быть, славилась бы до сих пор Волостниковка своим чудесным родником.
- Известно, как сложилась судьба мальчика, которому явилась икона?
- Он всю жизнь прожил в Волостниковке. Один из его сыновей – Фёдор – воевал в Великую Отечественную войну, был репрессирован, но в 1998 году его реабилитировали.
Полк односельчан
- В книге перечислены участники войны 1812 года, Первой мировой войны, волостниковцы, воевавшие в Великую Отечественную войну… сотни имён - целый полк односельчан, воевавших за Родину. Что-то особенно тронуло, когда вы переписывали эти имена с уточнениями, где воевал, когда был ранен, убит или демобилизован?
И вот что получалось: наград было много, ртов в семье – тоже, просьбы – самые простые. Кому-то нужен лес для ремонта, кому-то хлеб и дрова, у кого-то двор сгорел, просили стройматериалы. И везде, за редким исключением, в графе «Чем помогли» написано: «Нет». Жалоб не подавал никто.
Люди возвращались с войны победителями, а родные дома их встречали нищетой и разрухой. Их дети были голодными. И они ничего не требовали, а приступали к работе. Правда, многие возвращались инвалидами, поэтому работать не могли. Всё это мы видели в кино, читали в книгах, но почему-то сухие факты документа, за которыми стоят реальные люди, как-то особенно резанули.
- Эта работа как-то скорректировала информацию об участниках войны 1941-1945 года из Волостниковки?
- Да. Я нашел имена погибших воинов, которые не упомянуты на сельском памятнике погибшим в Великую Отечественную войну. Убедился, что некоторые имена написаны с ошибками, но этого, конечно, никто теперь исправлять не будет. У оставшихся жителей села нет средств на новый памятник.
- Что сейчас с селом? Если судить по информации, опубликованной в книге, с 1931 по 2010 год его население уменьшилось в восемь раз… Вы много общались с его жителями. Верят ли они в продолжение Волостниковки?
- А почему бы Волостниковке не жить? Ведь село находится в каких-нибудь восемнадцати километрах от областного центра. Если бы власть его немного поддержала, люди бы вернулись, дачники бы туда потянулись. Жители Волостниковки просят, чтобы их село газифицировали. Срочно нужен ремонт водонапорной башни. Нужно обновить водосливные канавы вдоль села, чтобы его не затапливало паводковыми водами, нужны средства на благоустройство родников и на ремонт памятника воинам, погибшим в Великой Отечественной войне.
Есть еще одна большая проблема, которую просто решить. Сельское кладбище Волостниковки находится в поле, и его каждую весну опахивают. Надо бы оставить какую-то дорогу, чтобы жители села, в основном уже немолодые, могли ходить к родным могилам не по пашне, а по твердой земле.
Алексей Жданов: «Живи, как тебе хочется. Вот это рецепт счастливой жизни» 
Владимир Анисимов: «Книгам на помойке не место!» 
Людмила Ильина: "Был соблазн уйти в мистику, но мы нажали на философию" 
Дмитрий Аксенов: видя книги на свалке, вспоминаю «Обыкновенный фашизм» 
Владимир Даль и Симбирский край