Дело «олигарха» экс-министра строительства Ульяновской области Михаила Шканова длилось более двух лет и имело необыкновенный резонанс.
Им мало. Надо расстрелять...
Т. Захарычева: Михаил Иванович, на вашей родине, в Коми, грянул коррупционный скандал, хотя СМИ пишут, что до этого команда губернатора Гайзера лет десять работала в криминальном режиме. Почему, на ваш взгляд, коррупционные зачистки возникают так внезапно?
М. Шканов: Не могу комментировать то, чего не знаю. Но вот методы работы следственного управления мне теперь знакомы. Не понимаю, почему так торопятся арестовывать? Ведь сам президент России призывает как раз к обратному. И конечно, не принимаю упорного давления на общественное мнение через средства массовой информации. Ведь сразу объявляют, что вина где-то и кем-то уже доказана на сто процентов, и теперь осталось только факты собрать. Уверен: такой ажиотаж в СМИ - это фактически обработка прокуратуры и суда. Судья - такой же человек, на него не может не действовать то, что называется общественным мнением.
- Перед вами официально, «от имени государства», извинились. Что вы чувствуете?
- Я всегда знал, что это дело рассыплется.
Да, прокурор извинился. И если смотреть по тексту его сообщения, то я должен обратиться во все СМИ, которые писали о моём аресте, отстранении от должности, заключении, обвинении и прочем, чтобы они теперь написали о моей реабилитации. Здорово! Помню, как впервые услышал сообщение о моем аресте по радио в изоляторе временного содержания: «Министр задержан, вина его доказана, ему грозит десять лет заключения»... Тогда еще и обвинения толком не предъявили.
А вот о том, что оправдан, сообщать никто не торопится - не интересно. Мне так и сказали в одной из редакций: народу это не понравится. Под одной из статей, где в очередной раз сообщали, что мне грозит срок в 10-12 лет, стоял комментарий: «Мало! Надо расстрелять!».
Ну, вот если бы этого комментатора незаконно посадили в тюрьму (а в отношении меня доказано, что незаконно), что бы он чувствовал? Лучше посчитали бы, сколько народных денег истрачено за эти почти три года на доказательство моей вины. А это содержание меня в СИЗО, зарплата следователей, оперативников, прокуроров, судей, бензин, экспертизы. Думаю, не меньше 10 миллионов ушло. Сколько добрых дел можно было сделать на эти деньги, для простого народа.
- Вам часто припоминают несостоявшийся Ледовый дворец...
- Я этот объект курировал как инженер, как «прораб», а политическое решение принимали в Москве. Более того — я всегда был против Ледового дворца, говорил, что нельзя его строить без федерального финансирования. Но губернатору Шаманову в Москве пообещали 200 миллионов рублей, если мы начнём строительство. В итоге не дали ни рубля.
Потом писали, что на строительстве Ледового дворца я украл 200 миллионов. В таком случае меня следовало бы занести в Книгу рекордов Гиннеса, потому что область на этот объект выделила только 60 миллионов, и других денег не было. Между прочим, была большая проверка КРУ по использованию этих средств, и есть акт, что все деньги потрачены по назначению. Но и это никого не интересует.
Никогда никому не завидовал
- Вы с братом Александром, тоже заслуженным строителем России, приехали из Инты в Ульяновск, чтобы стать строителями. И в итоге оба стали самыми заметными фигурами в строительной отрасли региона. Что помогало?
- Ну, уж точно не связи. Наш отец не был губернатором, первым секретарём обкома или директором завода. Он был шахтером, горнорабочим очистного забоя. Мама работала поваром в школьной столовой — кормила детей. А успеха мы добивались, потому что оба любим свою работу. Людей, которые умеют работать, в то время замечали, кадровым резервом серьёзно занимались.
- Вы с Александром Ивановичем и сейчас делите на двоих и беды, и успехи?
- Конечно! Я до сих пор не могу спокойно вспоминать, как его обвиняли в «сносе» беседки Гончарова. Какая тогда шумиха поднялась! Почему, когда этот «объект культурного наследия» заваливали мусором, заливали нечистотами, когда он разрушался без ухода, никто не кричал? Приезжие были в ужасе от того, в каком он состоянии. И никто нигде ни разу не написал, что на самом деле тогда произошло, из чего вырос этот скандал. За Александром так и закрепилось: «Шканов снес беседку Гончарова». А вот то, что он её восстановил и она лучше старой, тоже, видимо, «народу не интересно».
- А что бы вы сказали людям, которые инкогнито дают вам оценки, если бы была такая возможность.
- Я никогда никому не завидовал. Никогда ни у кого не считал машины, дома, дачи. Но если кому-то интересно этим заниматься, пусть считают, но при этом сравнивают мою машину, квартиру, дачу с имуществом руководителей примерно того же ранга. Все ведь на виду. Помню, еще во времена Юрия Фроловича Горячева кто-то сказал ему, что Шканов строит дворец на берегу Волги. Приехали с проверкой, посмотрели снаружи на мою дачу семь на восемь в плане, и даже вовнутрь заходить не стали. А в это время шло активное строительство особняков в районе улицы Тухачевского, но там проверок не было.
Меня даже не обижает то, что обо мне говорят или пишут, потому делают это «из-за угла».
Но меня удивляет и беспокоит озлобленность людей. Человека сажают в тюрьму, и все радуются. На самом деле все шесть месяцев, пока я сидел в СИЗО, по-настоящему меня волновала только мысль о матери. Всё время думал, как она это переживёт? Ведь ей тогда уже 85 лет было. А сколько грязи лилось... Спасибо маме, что дождалась меня, перенесла и мой арест, и визиты следователей к ней, которые хотели посмотреть, как живёт мать «олигарха».
В Ульяновске экс-министру строительства ограничили свободу 
Михаил Шканов и Наталья Григорова обвиняются по трем статьям 
Шканову и Григоровой определили крайний срок ознакомления с делом 
Михаил Шканов не спешит знакомиться с делом, следователи требуют ускорения 
Экс-министра Михаила Шканова практически отпустили