Чтобы достичь совершенства в любой профессии, необходимо следовать тем же принципам, что заложены в пути воина, описанном в книгах Карлоса Кастаньеды. Там под безупречностью подразумевается стремление человека не только максимально добросовестно выполнять все задачи, что ставит жизнь, но и постоянно превосходить самого себя. Именно такого мнения придерживается столяр, лестничных дел мастер Данила Одинокий.
Не гений, но с прозрачной головой
Я родился в Ульяновске в семье педагогов, - рассказывает Данила-мастер, - правда, по отцовской линии, которая, насколько мне известно, ведется с Урала, были в моем роду мастеровые, в том числе плотники и столяры. Поэтому жизнь идет под знаком единства и борьбы противоположностей: интеллектуального начала и стремления делать что-то руками. Правда, это противоречие несколько сгладилось после того, как я женился на Марине – она филолог, преподает в школе русский язык и литературу. Так что семья способствует гармонии…
Сам я, хоть учился в школе относительно неплохо, далеко не всегда отличался примерным поведением.
Говорят, что все гении в школе были троечниками. Я учился на твердую четверку и впоследствии сделал из этого вывод: я не гений. Любил физику, историю, а вот русский язык недолюбливал, и такая ориентация привела меня в 38-ю физико-математическую школу, и потом мне не составило труда поступить в политехнический университет на радиотехнический факультет. Но я не дожил там и до первой сессии: надо было учиться, а я думал, что можно будет, как в школе, все брать за счет природного интеллекта. Помнится, один преподаватель мне говорил: «Одинокий, у вас светлая голова, но если вы не будете учиться, она скоро станет прозрачной!».
Примерно в это время я выбросил в мусоропровод книгу Ивана Ефремова «Лезвие бритвы». Меня возмутил главный герой, который отличался уж очень продуманными жизненными принципами и контролировал разумом каждое свое действие. Гораздо позже я понял, что отчасти узнал в нем самого себя, а одинаковые магнитные полюса, как известно, друг от друга отталкиваются. Всегда мечтал больше полагаться на интуицию, а не на расчет, и мне кажется, что на каком-то этапе жизни мне удалось этого добиться.
Артистический бугор
На зимнюю сессию я так и не пошел – решил поработать и как-то очень легко соблазнился объявлением «Требуется ученик актера в кукольный театр».
Почти год я таскал декорации за актером по фамилии Ванюшин. Ставили мы один и тот же спектакль, зато объездили с ним всю область. Труппа была небольшая: кроме руководителя, игравшего Волка, в ней состояла девчонка, которая играла Красную Шапочку и женщина-Заяц. Я таскал чемоданы с реквизитом, чинил декорации, а в спектакле изображал бугор, который возникал из-за ширмы, когда Заяц копал землю. Постепенно сделал карьеру: начал исполнять обязанности администратора и даже организовал несколько гастрольных выездов.
Но кончилось это повесткой в военкомат. Взяли меня во внутренние войска и направили охранять зону в Пермской области. Жизнь у солдат была немногим лучше, чем у зэков. В зоне было два сектора – строгого и особого режима, «черного» и «полосатого». Зона вообще подобна вселенной. Как писал один философ, любая часть проявленной вселенной относится к одной из четырех четвертей – так и зоны у нас делятся на четыре режима: особый, усиленный, строгий и общий.
Из армии писал трогательные письма матери – обещал после демобилизации продолжить образование. И обещание свое выполнил, но не сразу…
Сначала полгода проработал автослесарем, но этапа «подай-принеси» пройти так и не успел, потому что решил поступать в педагогический университет на филфак… Но срезался уже на сочинении. Возможно, это было большой удачей – не получилось бы из меня ни педагога, ни филолога…
Судьба по объявлению
Дальнейшую мою судьбу решило объявление о наборе на десятимесячные курсы столяров. С деревом я всегда любил работать – еще со школьных уроков труда. Дерево пробуждало фантазию, дома я постоянно «модернизировал» шкафы, вытачивал фигурки. Так что столярные курсы стали первым законченным образованием после средней школы. Выпускные экзамены сдал на «отлично», но на практике все оказалось сложнее. В фирме, куда я устроился, делали балконные рамы, и я был самым неторопливым столяром. Пока другие делали три изделия, я едва успевал произвести одно.
Параллельно начал заниматься ушу, а восточная философия вообще не располагает к торопливости… Главное, что мне удалось понять: обретение навыков и умений далеко не всегда зависит от времени, которое посвящаешь обучению. Если идти осознанно своим путем, того, на что другие тратят годы, можно достичь и за месяцы, и даже за дни. Тогда же я познакомился с итальянцем Джованни, который мне показался великим экспертом по «декорасьёну». По-русски он говорил плохо, по-английски – еще хуже, но в нем хаотично кипели различные дизайнерские идеи, и мы как-то ухитрялись находить полное взаимопонимание. С ним мы делали «внутреннее убранство» ресторана «Калита», собирая материал по окрестным помойкам. Джованни вообще-то был поваром, любил кофе с водкой, и его восхитило то, что я смог сделать набросок интерьера. Европейскому уму непривычно: как это человек может и с деревом работать, и эскиз набросать? У них там сплошь одни узкие специалисты. Так что этот ресторан стал первым моим «дизайнерским проектом».
Потом я пошел работать в обычную фирму по производству филенчатых дверей и начал там оттачивать мастерство культуры обработки древесины, глядя на более опытных товарищей. Потом перешел в другую фирму, которая производила окна. Денег платили мало, но я оттуда не ушел, пока не понял, что больше здесь учиться нечему. Зато на следующем месте работы я уже мог даже организовать технологический процесс.
Тогда же состоялась третья попытка получить высшее образование: поступил на заочное отделение факультета трудового обучения – благо, на полсотни мест было всего 52 претендента. Поступил легко, как, впрочем, и все остальные – независимо от уровня знаний: на экзаменах по рядам ходили преподаватели и диктовали, что надо писать…
Стул как венец творения
Самую первую лестницу я сделал в 2003 году. Один мой приятель задолжал кому-то деньги и предложил мне построить лестницу в коттедже своего кредитора – в поселке Рыбацкий. Мне он, конечно, заплатил, но гораздо меньше, чем стоила работа, и даже меньше, чем обещал, но долг ему за это списали. А меня он убедил, что возможность попрактиковаться на новом для себя изделии тоже чего-то стоит. И действительно – вскоре начали появляться заказы, хотя я себя не рекламировал. Как потом оказалось, построить лестницу – меньше, чем полдела. Не всегда удавалось заранее оценить свой труд. Был один заказ, когда рассчитывал все сделать за пару месяцев, но реально работал полгода. Очень хотелось сотворить шедевр, но за стремление к совершенству сейчас, увы, никто не доплачивает…
Всего я сделал около тридцати лестниц. Сейчас работы достаточно, даже порой с избытком, так что высшее образование мне так получить и не удалось даже с третьей попытки. Зато получил патент на изобретение оригинальной винтовой крепежной системы, которую можно применять и для лестниц, и для мебели, и для прочих конструкций из дерева.
Когда была кампания по дарению чиновниками скамеек родному городу, я предлагал на какой-нибудь площади воздвигнуть винтовую многоступенчатую скамью - этакий небольшой амфитеатр. Но, видимо, дарителям эта затея показалась слишком масштабной и дорогостоящей. Я по этому поводу совершенно не расстраиваюсь, понимая, что лестница – не предел совершенства, но вершина мастерства столяра – стул! Он должен быть и прочным, и изящным, и удобным. Я пока не сделал ни одного, но смотрю на это как на очередной этап своего профессионального пути, который, я надеюсь, не за горами…
Николай Прокофьев: «Дети стали прагматичные: списывать не дают» 
Борис Костишко: «Выбирать профессию должны абитуриенты, а не их родители» 
Марина Шершина: «Самые добрые дети учатся в маленьких школах» 
Ученики называют Владимира Обласова «папой» 
Алина любит трудности