Сам он, впрочем, легендарной фигурой себя считать не склонен. Но делу, которому служил, отдавался без остатка, иногда вступая в противоборство с властью и даже с силами природы.
А. Балаев: Борис Павлович, вы приехали в Ульяновск, когда город уже вовсю готовили к надвигающемуся 100-летию со дня рождения Ленина. Небось, попали сразу, как говорят, на передовую?
Б. Деряга: Именно так. Скучать не пришлось – объём работ колоссальный, сроки – сжатые. К тому же не всегда удавалось ладить с партийным руководством, которое «лучше знало», как сажать деревья… Например, в январе месяце (1970 года, - ред.), я тогда был прорабом, вызвал меня шеф: «Надо, чтоб к приезду Леонида Ильича выросла трава».
Трава у дома
- В январе?!! И что же вы ответили?
- Я ему песню спел: «Не растёт трава зимою, поливай, не поливай». – «Тогда меня снимут с работы», - ответил шеф. Весомый довод, подумал я. И стали мы делать теплицу. Сделали два слоя плёнки. А всё равно холодно. Поехал я в аэропорт. Договорился там с мужиками – взял генераторы, которыми прогревают моторы. Две штуки. Вот мы ими и дули. Дули целых два месяца. Но дело кончилось тем, что там, где мы дули – земля аж потрескалась. А чуть дальше – как был мёрзлый грунт, так и остался. Партийное начальство, видимо, сообразило, что против природы не попрёшь, даже если этого хочет сам Брежнев. От первоначальной концепции, когда «дорогой Леонид Ильич» должен был пройтись по молодой зелёной травке и посадить берёзку, пришлось-таки отказаться. Вместо этого мы сделали трапы к каждой берёзе, так, что ни Брежнев, ни прочие чины ног не испачкали при той исторической посадке.
Ёлки-палки
- А что за эпопея с голубыми елями возле мемцентра?
- Уже тогда голубая ель (она же – ель колючая) имела практически государственный статус. Что и подтвердил проектировщик из центра: «Ёлки должны быть такие же, как у кремлёвской стены», - говорит. «У стены, так у стены», - сказали мы. Написали мы письмо в Кабардино-Балкарию, в Нальчик – за подписью самого Бабая – первого секретаря обкома КПСС Анатолия Андриановича Скочилова. Таких ёлок в России не было, потому и совхоз в Нальчике был миллионером. И, кстати, в те времена, если перед каким-то предприятием росли голубые ели – значит, оно было процветающим, поскольку деревья эти были очень дорогие. Поехали мы туда. Отобрали 53 штуки – с запасом. Позже бригада «Декоративных культур» погрузила ели в открытые товарные вагоны, в таких еще доски возят. Высота деревьев была порядка пяти-шести метров, и на тот момент в Ульяновске ёлок выше этих не было. Отправили деревья в Ульяновск, оплатили срочность. Но железнодорожники по каким-то причинам на эту срочность «забили», в результате ёлки ехали до нас почти месяц!
- Как же елям удалось выжить?
- Да, было опасение, что деревья погибнут, с них кое-где уже и хвоинки начали опадать, И мы приняли решение: повезли ёлки на Свиягу, там, в воде они и стояли три дня. И ожили! Их высадили у мемориала, а те, что остались в излишке, вы можете сейчас видеть у областного Дворца бракосочетаний. Правда, все деревья уже «старички», им уже по 60 лет, а в условиях города это потолок; и надо бы уже менять ёлки на новые.
«Вон кто-то с горочки спустился…»
- Трудно ли было делать надпись «Ленин» на косогоре парка Дружбы народов? Наверняка, не обошлось без накладок…
- Ещё бы! Дёрн под посадку кустов барбариса, которыми и выполнена надпись, возили из леса. А во время работ по созданию этой надписи немало людей кубарем скатывались вниз. Ушибов было не счесть, случались и переломы. А представьте себе – если бы вниз покатился секретарь обкома партии, то что было бы с нами… Кстати, первоначально в генплане этой надписи не было - она появилась в чьей-то креативной голове уже позже.
А перед самым приездом московских гостей порывом ветра сдуло и унесло плёнку, накрывавшую тюльпаны. Хорошо, хоть сами цветы остались. По поводу них, кстати, ворчали строители: «Что это за растения такие, дороже гранита!». А это был дорогой голландский сорт.
Но особенно мне запомнилось такое, что не укладывается ни в один канон агротехники. Дело было 20 октября при 13-ти градусах мороза. Надо было возле флагштока сажать кустарник с оголённой корневой системой. Сижу я и думаю: не посадишь – выгонят, посадишь – погибнут. Думал-думал и решил: ладно, когда приедет Брежнев, они еще объективно не должны будут распуститься, но торчать-то будут! Однако свершилось чудо – все кусты прижились! До сих пор не могу понять – как!
Ля-ля, тополя!
- Скажите, а почему в нашем городе среди деревьев преобладают тополя?
- Область в целом испытывает недостаток влаги – по объективным причинам. Поэтому некоторые виды, такие, как берёза, например, растут у нас слабо. Другое дело – неприхотливый тополь. Он быстро растёт. Правда, и срок жизни его недолог в сравнении с другими. Ну и, конечно, пух – причина недовольства горожан, особенно аллергиков. Сейчас тополя у нас сажают только пирамидальные, они не выделяют пуха. А в былые годы тополями были засажены многие парки и скверы. Тот же парк семьи Ульяновых, детский парк Матросова. Кстати, и то, и другое – творение Тимофея Потаповича Шафранского, известного учёного из Москвы. Мало кто из горожан слышал его имя, но все могут видеть его творения.
- Вам довелось с ним работать?
- А как же! Один раз он меня чуть было под монастырь не подвёл (смеётся). Выполнил я посадку – по его чертежу – в районе речпорта. Оказалось – не так. Потом только выяснилось, что это его недосмотр – в окончательный план не были внесены коррективы. Но Шафранский был мужик справедливый. И волевой. Шутка ли – озеленял Волго-Донской канал бок о бок с зэками! Да и двери в большие кабинеты открывал левой ногой. Благодаря его связям мы доставали через Москву посадочный материал, какого нам без протекции Шафранского точно бы не видать.
- А вырубать насаждения приходилось?
- Приходилось. Причем не всегда это было легко. Был случай, когда на улице Минаева мы с курсантами вытаскивали тополь… целую неделю, настолько глубоко он пустил корни. Точно такое же дерево – на перекрёстке улиц Можайского и Гагарина – стало причиной… поломки трактора К-700!
А во времена первого секретаря обкома Геннадия Колбина довелось мне пережить бурную гамму чувств. Колбин приказал мне лично выкорчевать все тополя на улице Карла Либкнехта. Ходили слухи, что так захотела его жена (по официальной версии об этом якобы просили ветераны). Но как бы то ни было, а убирать тополя не хотелось. Тем более что секретарь городского комитета партии сказал мне на ухо: «Когда дойдёшь до 12 сентября, тебя будет ждать сюрприз от горожан». – «Какой?» - спрашиваю. – «Виселицы», - улыбается он. Слава Богу, что вскоре Колбина от нас перевели. И тополя остались целы, и я.
«Лес рубят – щепки летят»
- Многие экологи сейчас бьют тревогу из-за массовой вырубки деревьев и кустарников. Каково ваше мнение на этот счёт?
- Знаете, когда я приехал в Ульяновск в 1966 году – город буквально утопал в зелени. Посмотрите – что имеем сейчас. С увеличением застройки город теряет зелёные насаждения с катастрофической скоростью. Отчёты о посадке отражают главным образом количество посаженных деревьев и кустарников (к слову, раньше мы ежегодно высаживали 20 тысяч деревьев и 200 тысяч кустов). Но основной показатель в нашем деле – количество квадратных метров зелёных насаждений на одного жителя, в среднем – 20 «квадратов» на человека. Тогда по факту мы имели 17 метров. Сколько теперь? Думаю, гораздо меньше. И эти метры постоянно уменьшаются. И потом. Валят-то взрослые большие деревья, а сажают прутики. Если, опять же в среднем, снесённое дерево где-то метр в диаметре, то саженец – всего пять сантиметров. Вот и получается: спилил дерево – посади двадцать. Но вы же понимаете, что этого не делается.
- Вы участвовали в увековечивании имени Ленина, теперь эта огромная надпись видна спутникам из космоса. А не было ли мысли оставить свою визитную карточку?
- Есть в Заволжском районе (на Верхней Террасе, в районе рынка) два сквера, которые я лично спроектировал. Наверно, это можно считать моей визиткой. Так что на большом полотне города есть и моя личная подпись. Зелёными «чернилами».
Братья Шкановы: «Нас так воспитали родители, что мы не должны разлучаться» 
Вспоминая Юрия Горячева. Как строили новый волжский мост 
Белоснежка и ее гномы 
Вера Китаева: пошла в горы вслед за мужем 
Работа на высоте. Промышленный альпинист о своей профессии