До – нормальная в общем-то повседневная жизнь в частном доме в Киндяковке, работа за прилавком супермаркета, учеба сына и дочери в 46-й школе, «временно безработное» состояние мужа… После – ежедневное хождение по муниципальным инстанциям, жизнь в отрыве от детей, без крыши над головой и с совершенно неясной перспективой. Предложенные варианты для временного проживания погорельцев оказались неприемлемыми. Но у города, видимо, других нет. Открытия приюта с элементарными удобствами на Нижней Террасе не допустило местное население. Как город намерен помочь Ирине и другим погорельцам?
Пожар
У соседей топилась баня. Дочь сидела за компьютером, сын убежал играть в футбол на школьную спортплощадку. Ирина пошла провожать до остановки заехавшую в гости племянницу из Нового города.
Дома кроме дочери оставались муж Олег, проживавшая здесь же другая племянница, Раиса Панова, с сыном в возрасте год и девять месяцев. На ней и числился этот небольшой частный дом. Когда у Раисы умерли родители, Ирина с мужем поселились у нее, заменив девочке мать и отца. С тех пор – это одна семья.
От соседской бани шел какой-то странный чад. «Да чем же они топят-то?» - еще подумала Ирина. Не успела отойти вместе с гостьей на 200 метров – звонок от дочери на сотовый: «Горим!». Обернулась. Гигантский сноп огня от соседской бани уже перекинулся на дом Пановых- Ареськиных. В сухую погоду дерево вспыхивало, как порох. Спасать имущество нечего было и думать, слава Богу, все успели выскочить на улицу. Дома не стало в считанные минуты. Сгорело все: мебель, бытовая техника, одежда, запасы продуктов, деньги.
Помогли
Первую ночь распределились по родственникам. Ирина переночевала у своей родной сестры. Детей она отправила к сестре мужа. Племянница Раиса с маленьким ребенком поселилась у другой сестры на съемной однокомнатной квартире, где на 12 квадратных метрах и так уже проживала семья из трех человек.
Началось хождение по инстанциям: районная администрация, мэрия, органы соцзащиты, сбор многочисленных справок... Оказанная помощь - 10 тысяч рублей, переведенные на лицевой счет племянницы, кроссовки сыну и дочери Ирины и один спортивный костюм. Были и другие предложения – бесплатные путевки для детей в детский оздоровительный лагерь. От этого отказались. Во-первых, в лагерь ребенка тоже нужно собрать (а собирать – нечего), во-вторых, дети сами не захотели: такой стресс, а тут еще ехать в незнакомое место. В конечном итоге поехали к родственникам в деревню.
Где жить?
Варианты временного проживания, предложенные городскими властями, оказались неприемлемыми. Первое – помещение в бывшем рабочем бараке на улице Диспетчерской с печным отоплением и туалетом в соседнем квартале. Жизнь с двухлетним ребенком здесь невозможно себе представить. Второе – комната в коммуналке на улице Зои Космодемьянской. Кухня на пять семей, грязь и антисанитария, отсутствие элементарных удобств… Конечно, люди живут и не в таких условиях. Чиновники мэрии и соцзащиты могут упрекнуть погорельцев в излишней привередливости: им предлагают, они отказываются. Но такая «привередливость» очень понятна. Ведь еще неизвестно, сколько в таких «временных» условиях придется существовать. Детям нужно учиться. Матери и отцу – работать. Племяннице – ухаживать за ребенком. Нужно время, чтобы рассмотреть все возможные варианты дальнейшего устройства с жильем. Например, продать участок, купить квартиру. Или взять кредит, восстановить дом. На все это нужно время, и на это время людям нужна крыша над головой, нормальный санузел, газовая плита… На сегодняшний день вот уже более месяца Ареськины по-прежнему живут у родственников. Приближается первое сентября, когда дети, вернувшись из деревни, должны будут приступить к учебе.
Такая семья не одна
Пожары случаются. Иногда в них виноваты сами погорельцы. Иногда, как в нашем случае, совершенно не виноваты. Постоянная головная боль – какое бы временное жилье предоставить людям, оставшимся без крова, привели городские власти к разумному, на наш взгляд, решению: открыть единый приют с помещениями для временного проживания людей, попавших в беду. Учреждение, где людям оказывалась бы медицинская и психологическая помощь. Вполне цивилизованное решение. Но население восстало против «бомжатника». Губернатор, очевидно, после «оптимизационного» скандала, не стал идти супротив народу и заявил, что в здании бывшего детского сада может быть только детский сад. А проблема осталась. Отмена конкретного решения не должна означать отказа от самой идеи. Такое учреждение нужно городу. По данным пресс-службы мэрии г. Ульяновска, с апреля 2010 заявления на предоставление временного жилья подали 8 человек, оставшихся без жилья в результате пожаров. И только одна семья из этих восьми была удовлетворена предоставленным вариантом из муниципального «маневренного» фонда. Остальные по-прежнему проживают у родственников и знакомых. По словам представителей мэрии, поиски альтернативных вариантов для открытия приюта продолжаются.
Расчётный счёт для оказания помощи ульяновским погорельцам открыл «Красный крест» 
Владислава Слепова, приёмная мама: «Для меня все мои дети – родные» 
Женщина, которой завидуют