Режут койки. Как медицину в Ульяновской области финансово оздоравливают

Ульяновское здравоохранение завершило минувший год с долгом в 2 млрд. рублей, но сейчас приняты все меры, чтобы исправить ситуацию, заявил глава региона. Как это происходит?

Скандал вокруг закрытия урологического отделения в госпитале ветеранов войн оказался всего лишь вершиной айсберга. Как выяснилось в ходе разбирательства, практически во всех райбольницах сокращают койки или даже отделения разного профиля. Просто там оптимизация не вызывает такого резонанса.

Неэффективные?

Официально о закрытии урологического отделения в госпитале ветеранов войн сообщили на пресс-конференции 16 января как о свершившемся факте. Вероятно, не было бы и этого, если бы не протестные письма пациентов госпиталя в федеральные Минздрав и ОНФ.

Пятнадцать из тридцати урологических коек уже переведены в отделение хирургии. Десять откроют в режиме дневного стационара. Официальная причина – неэффективное использование коечного фонда.

 

– Существуют федеральные нормативы, которых мы обязаны придерживаться. Мы проанализировали работу коек урологического профиля, в том числе в госпитале, и выяснили, что они работают с недостаточной нагрузкой, – объявила позицию регионального Минздрава замминистра Инна Чигирёва.

 

Начальник госпиталя Эльмира Каримова конкретизировала эту информацию:

– Постоянно загружено было только 16-20 коек, 10-14 – пустовали. 

 

 

Своих коллег поддерживает председатель Медицинской палаты Ульяновской области Виктор Корнев:

– Оперативная активность этого отделения – всего 22% (Количество больных, которым проведены хирургические манипуляции – Ред.). Непрофильные больные – основная масса. Операции в основном на нижних отделах мочеполовой сферы. То есть это предстательная железа, и всё.

Всё обоснуем

На своей большой пресс-конференции, которая состоялась 12 января, губернатор Сергей Морозов сказал, что «недофинансирование отрасли по итогам 2018 года составило около 2 млрд рублей с учётом неэффективности расходов».

Известно, что счета большинства райбольниц под арестом, и сейчас курс взят на оздоровление отрасли. На пресс-конференции по поводу закрытия урологического отделения прозвучала информация о сокращении хирургических коек в Базарносызганской больнице, неврологических – в ЦРБ Старой Кулатки…

– Сокращение коек идёт практически по всем районным больницам, но там другая ситуация. Если необходимо, давайте организуем отдельный брифинг по оптимизации учреждений здравоохранения, – сказала Инна Чигирёва.

Но по большому счёту эта тема уже осталась за рамками публичного обсуждения: процесс идёт. Как он скажется на населении, – время покажет. Ясно, что чиновники могут обосновать любую оптимизацию. Даже при видимой готовности спикеров ответить на все вопросы по поводу закрытия урологического отделения госпиталя, многие так и остались без внятного ответа.

Первое: всё, что касается федеральных стандартов, которые диктуют сокращение коек, – тёмный лес. Неслучайно на пресс-конференции не было названо ни одной цифры, спикеры их даже не помнили. Второе – непонятно, почему судьба урологического отделения напрямую зависит от того, сколько там делают операций, если многие болезни этого профиля лечатся консервативно. Третье: с трудом, но всё-таки выяснилось, что реорганизация урологии позволит госпиталю за год сэкономить 9,5 млн рублей. Непонятно, за счёт чего, если весь персонал остаётся на месте. И стоит ли оно того?

Из этого вопроса вытекает главный: почему урологическое отделение госпиталя пустует, если пациенты этого медучреждения – мужчины в возрасте от 45 лет и старше (более 13 тыс. участников боевых действий плюс участники Великой Отечественной войны), а, по данным Минздрава РФ, проблемы аденомы предстательной железы выявляются у 60 – 70 % мужчин старше 50 лет. В чём тут дело? Не даёт должного эффекта диспансеризация, первичное звено плохо работает? Ещё что-то? На эти вопросы пока нет ответа, но есть жёсткая статистика: по информации главного врача областного клинического онкологического диспансера Валерия Базюка, рак предстательной железы по распространённости уже вышел на вторую позицию.

И снова оптимизация

В этом году исполнится десять лет с тех пор, как в наше здравоохранение прочно внедрилось слово «оптимизация». В 2009 году началось массовое сокращение сельских больниц, параллельно шло усиление центральных районных. По нацпроекту они получали современное диагностическое оборудование, о котором только мечтали в клиниках областного центра. Начиная с 2015-го, из районов области начали поступать сигналы SOS: в больницах ничего нет, приходится покупать всё – лекарства, расходные материалы… В 2018 году эта ситуация прорвалась наружу, стало известно, что большинство ЦРБ – банкроты, у них арестованы счета. Оптимизация продолжается.

Предлагаем нашим читателям вместе оценить последствия так называемой оптимизации. Если у вас или у ваших близких в последнее время были проблемы с госпитализацией в стационар, звоните и пишите нам. Будем вместе рассказывать об этом чиновникам, которые уверены, что в наших больницах есть лишние койки.

Телефон редакции «АиФ»: 42-25-65, электронный адрес: aif@mosaica.ru, почтовый адрес: ул. Карла Маркса, 41.

Николай Лазарев, заместитель председателя общественного совета госпиталя ветеранов войн:

«Ветераны-«афганцы» против закрытия урологического отделения. Но нас убедили, что мест свободных много и никто не останется без помощи. И нам сейчас важно донести до ветеранов боевых действий информацию, чтобы они обращались к врачам, в госпиталь и получали медицинскую помощь, на которую имеют право».

Дина Огрызкова, дочь пациента госпиталя ветеранов войн:

«За последние годы папа семь раз лежал в отделении урологии. Я не видела там пустующих коек. И я очень боюсь, что в результате этой реорганизации из госпиталя уйдут хорошие врачи. В частных клиниках их с радостью примут. Только лечиться у них после этого придется за немалые деньги».

Станислав Лурда: «Нельзя помощь людям считать платной услугой» Подробнее