Впрочем, город и раньше переходил из рук в руки, и дата эта примечательна лишь тем, что это были последние боевые действия, которые велись на территории Симбирского-Ульяновского края. Однако война в окрестностях Симбирска шла не только на суше, но и в акватории Волги. В Старой Майне, например, крестьяне отбивались и от красных, и от белочехов.
«Штурм» дома Першиных
Колёсный пароход «Лев», построенный в 1901 году, принадлежал обществу «Тер-Акопов» и обычно водил наливные баржи из Астрахани до Нижнего Новгорода. Летом 1918 года он вошел в состав Красной Волжской флотилии, был переоборудован в военное судно, и на нем были установлены полевые трехдюймовые пушки и пулеметы, а команда усилена отрядом военных моряков.
20 июля этот пароход, не дойдя до пристани, остановился в Старомайнском заливе. Сначала красные выслали на шлюпке разведку, но противника здесь не обнаружили. Только когда стемнело, пароход подошел к пристани, и группа моряков ушла в глубокую разведку в село Старая Майна.
Утром отряд осторожно вошел в село. В первом же доме моряки узнали, что белых в селе нет. Нашли представителя власти, заместителя председателя волисполкома Григория Меркулова, и от него подробно узнали обстановку в селе. Дальнейшие действия вооруженных моряков необъяснимы: вместо того, чтобы вернуться на судно, небольшой отряд, разделившись на группы, разбрелся по богатым домам…
По-разному пересказывали селяне события того трагического дня. Трое красных моряков направились к дому местных богатеев Першиных и начали стучать в дверь. К тому времени по селу стремительно распространился слух, что моряки пришли грабить местных жителей. В этот день в селе был престольный праздник, День Казанской Божьей матери, и естественно, в поле никто не поехал. Настроение у жителей, несмотря на тревожное время, было приподнятым, а некоторые с утра были уже навеселе. Кроме этого, в село накануне съехалось много крестьян из соседних сел - на местный базар. Так что, против чужаков было легко собрать агрессивную толпу. Когда к дому Першиных стали подходить местные мужики, моряки сочли это за обычное любопытство, неосмотрительно подпустив их вплотную. Никто не обратил внимания, что подходившие были возбуждены, а некоторые что-то прятали под одеждой. Нападение на пришельцев было внезапным, и растерявшиеся моряки не оказали сопротивления…
Стихийная расправа
Впоследствии рассказывали, будто вышедший на балкон Глеб Першин призвал собравшихся мужиков расправиться с остальными красноармейцами. «Клан» Першиных имел большое влияние на селян - достаточное, чтобы разжечь ненависть к пришельцам. Подстрекаемые и вдохновлённые успехом, мужики стали окружать оставшуюся часть моряков. Словно затравленные гончими, красноармейцы укрылись в двухэтажном кирпичном здании почты. Окружавшие дом крестьяне пытались залезть в дом через чердак, но моряки это заметили и открыли стрельбу. После рассказывали, что моряки убили местного жителя Петра Калинина, потому крестьяне в ярости взломали запоры на дверях мочального склада, что был напротив, обложили здание почты мочалом и подожгли его. Задыхаясь в едком дыму, моряки приняли, наверное, единственно правильное решение – спуститься вниз и, разбегаясь в разные стороны, попытаться спастись хотя бы кому-нибудь, чтобы добраться до своих. Первый же вышедший красноармеец был убит, другим удалось пробежать дальше, но их тоже ловили и убивали…
Позже на селе поговаривали, будто зачинщиками и исполнителями расправы были подкупленные местными богатеями Вараксин, Шишов, Чекмарев и другие. Но кто мог их подкупить, если вся расправа произошла стремительно, стихийно, в необузданном деревенском духе. Впрочем, после того как страсти улеглись, и разгоряченные участники расправы поостыли, в селе начали сожалеть о содеянном…
По рассказам старожилов, восемь красноармейцев из десяти были убиты в тот трагический день. Одного, скрывающегося на сеновале в сарае, взяли в плен пришедшие в село белые, и лишь одному из моряков, по тем же рассказам, удалось добраться до своих на пристань. Пароход тотчас отчалил, но еще долго ходил вдоль берега, подавая гудки в надежде, что кто-нибудь еще вернётся…
Война без пощады
На следующий день после расправы в село под звуки духового оркестра пришли белогвардейцы и чешские легионеры.
Днем позже, 22 июля 1918 года, в 10 часов утра красные части оставили Симбирск, и чехи двинулись на Старомайнскую пристань, чтобы воспрепятствовать отходу военных судов красных на Казань. Им удалось перехватить пароход, на котором эвакуировалась команда бронепоезда «Свобода или смерть» и отряд венгерских интернационалистов. На пристани разыгралась новая трагедия, около пятидесяти венгров и красных моряков были расстреляны белочехами…
Через несколько дней красные сделали попытку отмстить за смерть товарищей, и 29 июля 1918 года красная моторная лодка «Маркиза», вооружённая двумя пулемётами, у Старой Майны атаковала белый пароход и находившихся на берегу чехословацких легионеров. Особого урона противнику нанести не удалось, хотя панику, по воспоминаниям старожилов, этот рейд среди белых все-таки вызвал.
Следующий речной десант красных высадился в Старой Майне уже после взятия Симбирска - 22 сентября. Учтя печальный опыт предыдущей высадки, на этот раз красные десантировались крупными силами: пятый отдельный Курский полк Железной дивизии был усилен части пятой армии с артиллерийской батареей и кавалерийским эскадроном Петра Боревича. И, хотя белые отходили через деревню Малиновку на Чердаклы, минуя Старую Майну, на подходе к селу части красных открыли предупредительный огонь из пулеметов по железным крышам строений. Жители испуганно прятались в домах, в амбарах, а кто-то и вообще бежал из села. Сопротивления красному десанту на этот раз жители села не оказали, тем не менее, Взятие Старой Майны сопровождалось разграблением богатых домов.
Возмездие
Вскоре беспорядкам и мародерству быстро пришел конец – командование красных вынуждено было принять жесткие меры. За организацию погромов и компрометацию Красной Армии в глазах народа мародеров-красноармейцев расстреляли у часовенки на Большой улице. Вообще, мирным крестьянам красные не причинили вреда, но участвующим в расправе над красными моряками в июле пришлось расплачиваться. Ревтребуналом были приговорены к расстрелу 37-летний Александр Чекмарев, 65-летний Михаил Гусев, 28-летний Пётр Шишов, 20-летний Дмитрий Маслёнников, 30-летний Степан Борисов, 78-летний Павел Мотаев из Красной Реки. Расстреляли и Глеба Першина, которого похоронили на родовом кладбище, за рекой, в Больших Дубочках. Моряков же похоронили на восточной оконечности села. Десятки лет у скромного деревянного монумента устраивались митинги. Когда эта братская могила попала в зону затопления, захороненных торжественно перенесли в парк и установили каменное надгробие. Но к концу XX века памятник погибшим матросам потерял пропагандистское значение и утратил интерес со стороны властей. Сейчас надгробие покрыто трещинами, поддержки власти захоронение потеряло интерес, ибо здесь захоронены совершенно чужие безвестные для селян люди, которые защищали интересы новой власти, а народ, как мог, защищал себя и от красных, и от белых, и от других соцветий, вот только оценка их поступков зависела от интересов власти. И если бы при тех же обстоятельствах крестьяне в порыве гнева расправились с белыми, то в глазах идеологов они стали бы национальными героями…
Еженедельник «АиФ в Ульяновске» предлагает читателям уникальный проект «Легенды Симбирской губернии» 
Что думал Герой России Разумовский о судьбе нашего солдата 
Как Стенька не взял Симбирск 
Документы ульяновских архивов говорят правду о судьбах военнопленных 
На школах Ульяновской области появились доски с именами героев