Жорес Трофимов мечтает издать книги о симбирских литераторах, изучать архивы и писать, пока видят глаза и рука держит ручку. «Впрочем, текст можно и диктовать», - считает человек-эпоха, из ХIX века шагающий сразу в ХХI.
Строчили доносы
А.Юхтанов: У вас редкое имя, так ещё зовут академика Жореса Алфёрова. Почему родители вас так нарекли?
Ж.Трофимов: Жан Жорес - великий французский социал-демократ, оратор, учёный, автор 20-томной истории Франции, павший от рук убийцы ровно сто лет назад - накануне Первой мировой войны. Через 10 лет, в 1924 году, когда я родился, тело Жореса поместили в самое почётное место пантеона, невдалеке от Наполеона. Имя этого деятеля тогда гремело в Европе. И вот как отреагировали на это наши политработники. Один из них по фамилии Медведев жил в Тифлисе. Он назвал одного своего сына Роем, а другого - Жоресом. Жорес Медведев сейчас живёт в Лондоне. А Рой остался в СССР и писал книги. А я родился в Могилёве - там стояла 37 стрелковая дивизия. Так и написано: место рождения - политотдел 37 стрелковой дивизии. А в Витебске стояла другая дивизия (не помню номер). Там командиром полка был Иван Алфёров. Первого сына он назвал Марксом, второго - Жоресом. Так что имя моё мне дало время, оно же определило и мои занятия историей и литературой. Кстати, с тёзкой Алфёровым мы встретились в 2005 году в доме-музее Ленина. Я ему рассказал обо всех Жоресах, которых знаю.
- Жорес Александрович, более всего вы известны стране как автор ленинианы, а сегодня вы открываете белые пятна биографии вождя мирового пролетариата?
- Я Лениным сейчас занимаюсь меньше, чем Карамзиным или Гончаровым. Хотя и подготовил к изданию книжку «Симбирские годы Владимира Ульянова», она скоро выйдет. В основу её легла другая моя книга «Гимназист Владимир Ульянов», которая вышла в 1976 году. Сейчас я её переработал значительно. До меня все авторы утверждали, что после отъезда Владимир Ульянов не бывал больше в родном городе. А я доказываю, что бывал. И не раз, и не два, и указываю - в какие годы это было. Эта книжка - вне политики.
- Наверное, в советское время проблем с изданием книг об Ульяновых на родине Ленина не было?
- Да как вам сказать… Книгу «Гимназист Владимир Ульянов» я, например, издавал в Пензе. Здесь у меня были такие оппоненты, которые бы её не пропустили. Был один местный идеолог, которого я называю апологетом «Краткого курса истории ВКП(б)». Он писал на меня доносы в ЦК КПСС. Когда я публиковался в журнале «Нева» - он и туда письма строчил. Вместе с одним высоким чиновником - главным идеологом области. Ныне этих людей нет в живых, поэтому называть их нет смысла.
- Что вообще вас подтолкнуло стать историографом семьи Ульяновых?
- Ещё во время своей военной службы в Тбилиси я познакомился с литературой по теме. Никто из авторов не отвечал на самый главный вопрос: как случилось, что все дети директора народных училищ Симбирской губернии Ильи Николаевича Ульянова, не испытавшие на себе никакого гнёта: ни феодального, ни капиталистического, ни национального, имея все перспективы на благополучную жизнь, стали профессиональными революционерами? Я ответил на этот вопрос своей книжкой, за которую получил первую премию - «Дух революции витал в доме Ульяновых». Для этого пришлось всесторонне изучить жизнь губернии. Я изучал документы - как усмирялись крестьянские волнения, что писали жандармы, как на это реагировали те или иные представители интеллигенции, какие общественные движения были. На это я затратил несколько лет и, кстати, написал кандидатскую диссертацию «Классовая борьба и общественные движения в Симбирской губернии в 70-80-е годы XIX века». Тема в те времена была неизведанная.
За Ленина - «на ковёр»!
- Анна Ильинична Ульянова, которая приезжала сюда в 1929 году, не узнала этот флигелёк. И немудрено! Когда семья Ульяновых там жила, ей было всего пять лет. Почти семьдесят лет прошло! Она сказала, что дом, скорее всего, снесён или сгорел. Но архивные документы говорят обратное. Дом сохранился, я это доказал.
- Ваше открытие получило должный отклик?
- Ещё какой! Бо́льших столкновений с КПСС - с нашим областным, городским, чем я никто не имел. Меня три раза вызывали на бюро обкома! И первый - за то, что я дал в «Неделе» (приложение к «Известиям») статью о первой симбирской квартире Ульяновых с указанием, что нашёл этот флигелёк. «Зачем вы опубликовали?» Отвечаю: «Так я опубликовал не в базарной газете. «Известия» - печатный орган Советской власти! И опубликовали они после рецензии Института марксизма-ленинизма». Упрекали меня в том, что я внёс сумятицу в процесс. Уже был готов проект строительства мемориала, утверждены все планы, сметы, а тут я со своим открытием, значит, надо всё переделывать! В итоге меня в 1967 году перевели служить из Ульяновска в Солнечногорск под Москвой.
- В конце 80-х в стране начали издавать литературу о Ленине «со знаком минус». Как вы оцениваете это явление?
- На ту мешанину, что печатают о Ленине, об Ульяновых, я, как правило, не реагирую, времени жалко.
- Но Волкогонова вы в покое не оставили…
- Волкогонова я раздраконил как следует! «Правда» напечатала: «Клеветник раздет догола». Ему предлагали со мною вести полемику или в парламенте, или по центральному телевидению. Он отказался. Тогда Зюганов взял 500 экземпляров моей книжки «Волкогоновский Ленин» и распространил её в Госдуме. После этого Волкогонов как-то сошёл на нет, и теперь его никто не вспоминает.
- Во время офицерской службы в Подмосковье, Питере, Пензе вы приезжали в Ульяновск?
- Прилетал каждые полгода. Работал в архиве, библиотеке, встречался с людьми. Анатолий Скочилов, тогдашний первый секретарь обкома, мне однажды выделил самолёт - в Ленинград лететь, где я в то время возглавлял кафедру в общевойсковом училище имени Кирова. Я летел один! Это был хрущёвский Ту-104! Его передали лётному училищу в Ульяновске. В нём были оборудованы столы рабочие.
- Как вы тогда относились к строительству Ленинского мемориала?
- Я был противником этого мемориала! Я выступал за сохранение Стрелецкой улицы. А мемориальный комплекс, если хотят строить, то куда-нибудь севернее. И я говорил не раз: настанет время, может быть через 100 лет, наши потомки восстановят Стрелецкую улицу в прежнем виде!
- И Троицкий собор восстановят?
- Нет! Троицкий собор не надо восстанавливать! Потому что восстановление этого собора сведёт на нет всю площадь Ленина, она потеряет весь свой вид, всю свою привлекательность. Построили новый собор на улице Минаева - ну, и хватит!
Карамзин на психбольницу не рассчитывал
- На протяжении всей своей жизни вы доказываете постоянно, что Ульяновск после Петербурга - вторая поэтическая столица России, и не Лениным единым известен Симбирск.
- Кстати, последняя из ваших инициатив: психиатрическая больница более не носит имя историографа. Почему вы на этом настояли?
- По сути - это исполнение желания сына Карамзина, Владимира. Он пожертвовал 125 тысяч рублей с условием устроить либо богадельню, либо другое богоугодное заведение. Но не дом сумасшедших! На центральном здании по его завещанию должна быть табличка «В воспоминание Валентины Ильиничны (жены) и Николая Михайловича Карамзина». Табличка осталась, она есть. Первый главврач Копосов строил колонию на таких основаниях: чтобы больные занимались полезным трудом, там были мастерские, и цветы разводили, и скот. Он занимал их и говорил, что этих людей надо приучать к какому-то труду. И лечение тогда лучше пройдёт. Заведение так и называлось «Карамзинская колония душевнобольных». Заметьте, не «имени Николая Карамзина», а просто «Карамзинская», то есть воздвигнутая на деньги Карамзиных и в память Карамзиных - Николая Михайловича и Валентины Ильиничны. В советское время колония превратилась в стандартную психиатрическую больницу. Присваивать ей имя историографа никто не просил. Сам посёлок, возникший вокруг больницы - да, пускай остаётся Карамзинским.
- Вы занимаетесь симбирской стариной. Неужели она настолько неисчерпаема?
- Я ей занимаюсь уже полвека, у меня там ещё много «знакомых». Если сумею, напишу о поэтах Минаеве, Языкове. Я пишу для старшеклассников, для студентов. Но город, о котором я пишу, не издал ни одной моей книги. Я их издавал за свой счёт.
Смотрите также:
- Чудо городищенское. Зачем в советском селе строили храм с царскими коронами →
- Пробежка по ульяновскому некрополю с Иваном Сивоплясом →
- Хранитель истины →