Сегодня Андрей Петрович делится с читателями «АиФ в Ульяновске» своими первыми впечатлениями, планами и взглядами..
АиФ: Андрей Петрович, чувствуется ли принципиальная разница между спецификой работы в Томске и здесь?
АиФ: Сама специфика нашей работы не может меняться в зависимости от региона. Скажу только, что обстановка в Ульяновске спокойней, чем в Томске - число зарегистрированных преступлений на душу населения там несколько больше. В Ульяновске наметилась устойчивая тенденция к снижению преступности, в том числе убийств, случаев нанесения тяжкого вреда здоровью, разбоев, грабежей. Уменьшается и число преступлений, совершенных несовершеннолетними. По итогам июля на десять тысяч населения было совершено 83,4 преступления. По России этот показатель составил 111 преступлений, по ПФО
- 109.
Но это, конечно, не повод успокаиваться….
АиФ: Какую проблему в деле борьбы с преступностью вы считаете главной?
АЛ: То, что за преступлением, даже если оно раскрыто, далеко не всегда следует действительно заслуженное наказание. К сожалению, законодательство «гуманизируется», и все больше преступников не получают реальные сроки заключения. Я против такой политики. Конечно, можно обойтись условным наказанием для тех, кто впервые совершил преступление, малолетних преступников. Но когда под подписку о невыезде суд отпускает убийц, рецидивистов, за которыми числятся десятки грабежей, - это уже за пределами всякого здравого смысла. И таких прецедентов немало в Ульяновске. Например, на позапрошлой неделе раскрыто двенадцать грабежей, и ни один из «фигурантов» не взят под стражу - все под подпиской. Люди, приговоренные к условным срокам, совершают по несколько административных правонарушений - и остаются на свободе. Я считаю, что условное наказание должно неизбежно превращаться в реальное, если осужденный совершает антиобщественные деяния.
АиФ: За последний год в адрес милиции было много нареканий. Как работается в условиях подобного прессинга?
АЛ: Я совершенно не против конструктивной критики. Но, к сожалению, критиканство вошло в моду настолько, что, даже если мы пытаемся объяснить ситуацию, из контекста нередко вырываются отдельные фразы, и суть сказанного не доходит до читателя или телезрителя. Многие СМИ хватаются за любой повод, даже если его нет. Например, на всю страну прогремела история с якобы забитым насмерть лосенком. Уже в аппарате Президента России начали получать письма о том, что ульяновская милиция не работает, не ищет живодеров… На самом деле, уголовное дело по этому прецеденту возбуждено, и расследование ведется. Мы опросили людей, которые обнаружили этого лосенка, и оказалось, что их показания не сходятся - одни нашли его «под горой», другие - «в кустах». Ветеринар дал показания, что не видел на нем никаких следов побоев. Выяснилось, что журналисты взяли информацию из Интернета, а тот, кто ее там разместил - у сторожа, сторож - у проходившего мимо мужика. Вот так раздуваются мифы. Скорее всего, лосенок умер от жары и бескормицы… А пресса нас фактически толкает на то, чтобы мы на пустом месте сфабриковали дело. Не буду утверждать, что у нас все в порядке, но проблемы есть не только в милиции. У нас в медицине все благополучно? Или в образовании? В армии? Разве у нас в журналистике все нормально? Но почему-то «под прицелом» оказалась именно милиция…
АиФ: Милиция переименовывается в полицию. Что изменится, кроме названия?
АЛ: Для нас нет никакой принципиальной разницы, как мы будем называться. Важно содержание. В самом проекте закона о полиции заложено требование партнерских отношений, в нем прописаны как права и обязанности полицейского, так и права и обязанности гражданина. И обществу придется понять, что демократия должна вписываться в рамки закона. Недовольные будут всегда. Задержали хулигана -недоволен он сам, недовольны его родственники. Не задержали - возмущаются те, кто пострадал от его действий. И здесь последняя инстанция -закон.
АиФ: Ожидается ли сокращение «бумажной работы», которая отнимает массу времени даже у рядовых милиционеров?
АЛ: Одно из направлений реформы - переход от авторучки и листа бумаги к компьютерным технологиям. Но это потребует и средств, и времени. Сейчас многие сотрудники не знают даже, как компьютер включать. Но знания и умение сами собой не приходят.
Сейчас в Ульяновской области только по линии ГИБДД ежесуточно составляется полторы тысячи административных протоколов. Тот, кто оказывался в подобной ситуации, знает, какую «портянку» надо заполнить мелким почерком в трех экземплярах. На это уходит до получаса, и все это время инспектор на дороге не работает. И это только один из многих примеров нерациональной траты времени. Если каждый постовой будет оснащен ноутбуком, который находится на прямой связи с базами данных, то надо еще научить людей владеть этой техникой. Все это будет. Не завтра, не через месяц, но к этому надо стремиться.
АиФ: Реформа предусматривает сокращение штатов УВД. За счет каких служб будет проходить сокращение?
АЛ: Пока есть только указание сократить 22 процента сотрудников по всему МВД. Будем стараться, чтобы сокращение в наименьшей степени коснулось людей, непосредственно занятых борьбой с преступностью. С начала года мы не принимаем на работу новых сотрудников. Будем проводить сокращения за счет вспомогательных служб, но этим, конечно, обойтись не удастся.
АиФ: Президент России обещал значительно повысить зарплаты сотрудникам милиции. Значит ли это повышение требований - как к исполнению своих обязанностей, так и к личным качествам милиционеров?
АЛ: Требования к сотрудникам повышаются каждый год -независимо, растет зарплата или нет. Но есть четкая установка: с 1 января 2012 года денежное содержание работников УВД будет значительно повышено. Но в законе о полиции будет прописаны и ненормированный рабочий день, и привлечение в «неурочное» время, и выполнение дополнительных функций. Мы и сейчас ежедневно по четыреста человек направляем на обеспечение пожарной безопасности в лесах. И эту работу никто не оплачивает. И остается только благодарить людей за добросовестную, самоотверженную, а порой и опасную работу.
АиФ: Как будут совершенствоваться формы работы по профилактике преступлений?
АЛ: Профилактика преступлений - приоритет нового закона. Преступниками не рождаются, и наиболее пристальное
внимание следует уделять подросткам. Мы вышли с инициативой - чтобы заслуженные, влиятельные люди нашего региона: и сотрудники милиции, и чиновники, и депутаты, и ветераны, брали индивидуальное
шефство над проблемными подростками. Подростков, состоящих на учете в комиссиях по делам несовершеннолетних, в два-три раза меньше, чем депутатов и чиновников разных уровней. Так что, всем даже по одному не достанется… Цель -показать ребенку, что существует нормальная жизнь, о существовании которой он, возможно, раньше просто не знал…
АиФ: Каким образом вы намерены строить отношения между УВД и общественностью, а также с правозащитными организациями?
АЛ: Когда речь заходит о защите прав граждан, нельзя забывать, что среди тех, с кем мы по долгу службы имеем дело, есть и потерпевшие, и преступники. Как только задерживается подозреваемый, нередко находятся «доброхоты», которые интересуются, чем его покормили, есть ли в камере дневной свет, как часто его выводят на прогулки. При этом никто не спросит, как чувствует себя потерпевший. Я за то, чтобы всем обеспечивались равные права, равная защита - чтобы потерпевший не боялся дать показания против подследственного.
Всем хочется жить спокойно, не опасаясь краж, грабежей, хулиганских выходок, поэтому общество в сокращении преступности заинтересовано не меньше, чем сотрудники милиции. Значит, надо сотрудничать. Людей, склонных к совершению преступлений, несравненно меньше, чем нормальных законопослушных граждан. Но почему-то мало кто хочет идти в свидетели, понятые, сообщать о преступных деяниях и намерениях… Во всем мире это считается нормальным, а у нас многие пока не осознают, что у общества и правоохранительных органов общая цель и общие интересы.
Обращайтесь! Вам помогут!