Сайдаш Шамсутдинов: «Самое главное - доверие к врачу»

Достаточно сказать «шестая хирургия», как становится понятно, о какой больнице и о каком отделении идёт речь. В чём секрет такой популярности? Об этом мы говорим с Сайдашем Шамсутдиновым. В марте исполнилось 30 лет с тех пор, как он возглавил это легендарное отделение.

Ученики не уступают

Т. Захарычева: Сайдаш Миргасимович, так в чём особенность вашего отделения? И почему именно  «шестая» хирургия?

С. Шамсутдинов: Когда Больница скорой медицинской помощи открылась (а это было в 1970 году, на следующий год – полувековой юбилей), было всего шесть отделений. Первая кардиология и вторая  кардиология, третья и четвёртая травматология, пятая и шестая хирургия. С тех пор названия так и остались. Почему на слуху шестая хирургия? У нас были очень хорошие учителя: Александр Иванович Ханжин, Валентин Иванович Михеев, Георгий Анатольевич Рухлядев - фронтовик, ведущий хирург медико-санитарного батальона, оперировал свежие и сложные ранения на передовой. Первым заведующим шестой хирургией стал потрясающий специалист и человек Нигматулла Закирович Сибгатулин, одновременно он в течение десяти лет был главным хирургом города. Все эти люди были настоящими энтузиастами, любили внедрять всё новое, работать с молодежью.

 В 1989 году Нигматулла Закирович внезапно умер от инфаркта, ему было всего 59 лет. И меня назначили заведующим. 30 лет прошло, это много. Но вот главное – традиции отделения -  сохранились. Мы по-прежнему работаем как одна большая команда. Если у кого-то трудности, все бежим помогать. И я так же, как и мои учителя, очень люблю работать с молодежью.

- Чем отличаются ваши ученики от ваших учителей? Говорят же, что молодежь другая стала …

- Ничем не отличаются. Здесь работают люди, которые любят хирургию и умеют трудиться в очень напряженном режиме. Привезли больного, и тут же надо бежать в приемный покой, принимать решение, проводить операцию. Неважно – молодой врач или старой закалки, у него должны быть эти качества. Здесь никогда не приживутся специалисты, которые хотят и привыкли работать, не торопясь.

- Как вы думаете, опыт в хирургии решает всё или у молодых тоже есть, чему поучиться?

- Лет 10-12 назад в отделение пришли выпускники нашего мединститута. Такие толковые и хорошие ребята, просто чудо. Молодые постоянно осваивают что-то новое, ездят в Москву, обучаются, а потом приезжают и рассказывают нам, что увидели и узнали. Так что мы у них тоже многому можем поучиться.

Есть больные, которых лучше смотреть всем вместе. Мы ежедневно делам обход, и я дорожу мнением каждого из своих коллег, независимо от их возраста и опыта.

Должны уметь всё

- Вы говорите, что молодые врачи постоянно учатся. В экстренной хирургии много нового?

- Экстренных операций – небольшой круг: прободная язва, кишечная непроходимость, желудочно-кишечное кровотечение, аппендицит, холециститы… Примерно восемь нозоологических единиц. Но в экстренной медицине иногда приходится оперировать пациента с ранением грудной клетки, сердца, поджелудочной железы, сосудов…

Осложненные формы рака оперируем тоже мы. Ведь часто бывает, что пока пациент онкологов готовится к плановой операции – собирает анализы, проходит обследование, - опухоль начинает кровить. И таких больных в экстренном порядке везут к нам. В прошлом году мы прооперировали 87 человек с онкологическим диагнозом. Вот такой парадокс: у нас нет лицензии, чтобы делать такие операции планово, но в осложненной форме, экстренно, мы их делаем.

- Получается, что хирург экстренной службы должен уметь всё.

 - Почти всё. Поэтому спектр операций, которые мы освоили, становится все шире. И останавливаться нельзя, надо всё время учиться новому. Сейчас мы начали делать операции на паращитовидной железе, на самой щитовидной железе. К нам приехал работать Илья Андреевич Ильин, который учился в Национальном медицинском исследовательском центре трансплантологии и искусственных органов, и мы с ним сделали уже пять пересадок почки. Сначала оперировали с москвичами и уже три операции сделали своими силами.

Сегодня выписывается девочка (интервью было 1 марта. – Ред.), которая десять лет была на искусственной почке. Три недели назад ей пересадили почку, причём не родственника. А это очень сложно: чтобы пересадить чужой орган, надо чтобы многое совпало у донора и пациента. С родственными пересадками всё гораздо проще. Но у нашей пациентки почка работает, всё нормально.

 -       А в целом хирургия за 30 лет сильно изменилась?

Первые лапароскопические  операции  сделали в Москве в начале девяностых годов. Мы в то время  оперировали открытым способом, делали большие разрезы, а хотелось не отставать. Нам помог один из руководителей аппарата губернатора Горячева - Васильев Александр Викторович.  Он выделил нашей больнице 15 тыс. долларов, и мы закупили оборудование для лапароскопических операций, которое производили в Казани. В апреле 1997 года сделали первую операцию, и вот уже 22 года этим занимаемся. Сначала удаляли только желчные пузыри, а потом начали рассекать спайки в брюшной полости проколами. Сейчас 90% аппендицитов удаляем  лапароскопически.

Как меняются болезни

-Человеческий организм уникален, всё в нем устроено разумно. Из-за чего же происходят «поломки», которые требуют хирургического вмешательства?

- Никто до сих пор не знает, почему воспаляется аппендикс, который часто называют миндалиной брюшной полости. В Америке в своё время  удаляли аппендикс новорожденным детям. Это было неправильное решение, и от него в итоге отказались. Нельзя «исправлять» природу. Сложно сказать, из-за чего вдруг в организме происходит сбой, но, думаю, главная причина – в неправильном образе жизни, в том, что человек серьезно отклоняется от «программы», заложенной природой.   

Когда я приехал работать в  Ульяновск, а это было  45 лет назад, мы в год делали десять операций по удалению желчного пузыря. Сейчас –  400. Конечно, диагностика стала более точной.  Но всё равно раньше желчнокаменной болезнью страдали реже.  Думаю, дело в питании и малоподвижном образе жизни. Очень много едим мучного и сладкого.

А вообще – одна из причин желчнокаменной болезни – беременность. Неслучайно ею страдают 85% женщин и только 15% - мужчин. Дело в том, что во время беременности коллоидное состояние желчи меняется, образуются осадки и вокруг этих осадков - камни.

Язвенная болезнь сейчас диагностируется примерно на том же уровне, что и 45 лет назад, но оперируем теперь таких больных гораздо реже.  Раньше делали 50-70  резекций желудка в год, сейчас – три-пять. А дело в том, что появились хорошие лекарства, и язвенную болезнь стали хорошо лечить консервативно.

Кто быстрее поправляется?

- Сайдаш Миргасимович, вы  45 лет работаете  в одном отделении, 30 лет – в качестве заведующего. Не хотелось что-то изменить? Ведь наверняка вам предлагали повышение.

- Да, дважды предлагали  стать главврачом БСМП. Но я сказал, что никуда из отделения  не уйду. Два раза был такой разговор, два раза я отказывался и ни разу не пожалел о своём решении.

И нет в моей работе нисколько однообразия. Всё постоянно меняется: молодые врачи приходят, новые операции делаем  и у каждого пациента – своя история. Утром прооперируешь человека, вечером анализируешь, как идут дела. А на следующее утро, в начале восьмого, уже обходишь тех, кого прооперировал вчера. Смотришь – человек улыбается, глаза светятся. Значит, всё хорошо. Настроение  повышается, и с радостью идёшь на следующую операцию.

- А вы замечали, кто быстрее поправляется после операции? 

- Тот, кто доверяет врачу. Я сторонник позитивных отношений с больным, поэтому наша задача  убедить человека, что все будет хорошо, что нужно настраиваться на выздоровление. А мы рядом и всегда придём на помощь. Если получается человека успокоить и взбодрить, то это половина успеха.

- Вы по-прежнему оперируете?

- Почти каждый день. Сегодня вот две операции сделал - мужчине и женщине. И в том и в  другом случае - удаление желчного пузыря лапароскопическим способом. Кстати,  у мужчины столько камней  - редко такое увидишь.

- Не думаете о пенсии?

- На нашей работе год за полтора идёт, так что я давно пенсионер. А из отделения уйти была мысль, подумал, что хватит.  Когда-то всё заканчивается. Но ребята не отпускают, все как один говорят, что не хотят, чтобы я уходил. И я решил пока остаться. Работу я свою люблю, коллектив прекрасный. Мы  все время в движении, в обсуждении. Интересно!  И пока в таком темпе живёшь, о старости точно думать некогда. 

Ульяновские врачи спасли роженицу, потерявшую пять литров крови Подробнее