Городская среда как театр абсурда
| Досье АиФ: | |
|---|---|
Ульяновский скульптор Дмитрий Потапов не считает себя профессионалом, поскольку занимается творчеством, которое не приносит ему практически никакого дохода. Однако он уверен, что степень признанности часто не имеет ничего общего с реальным творческим потенциалом художника. Ван-Гог умер нищим, зато на его работах многие потом сделали состояние…
- Дмитрий, разве членство в Союзе художников – не показатель признания заслуг?
- То, что, что я член Союза художников, не имеет никакого значения. Союз художников – всего лишь общественная организация, и членство в нем – не показатель уровня мастерства. Членов Союза множество, а настоящих мастеров – единицы. Талант – редкий дар, так что, их в принципе не может быть много.
- А что делает изделие скульптора произведением искусства?
- В принципе, алгоритм творчества не изменилось со времен наскальной живописи. В нем должна быть магия, что-то неуловимое взглядом, но пробуждающее необъяснимое душевное волнение. Настоящее произведение должно вызывать эмоции, а если и что-то внушать, на что-то направлять, то именно через чувства.
- Есть ли среди ваших работ самые любимые?
- Творчество означает непрерывное состояние неудовлетворения, и поэтому очень сложно выразить отношение к собственным работам. Я люблю не свои работы, а свою работу – как процесс. Конечно, одни из моих произведений более удачны, другие - менее… Но оценивать их я не берусь, потому что взгляд автора всегда предвзят. Когда начинаешь работу, никогда не знаешь, что получится в итоге. Основная идея подобна озарению, но в процессе работы она может трансформироваться настолько, что в итоге получается что-то совершенно иное. Иногда требуется время, чтобы самому осознать, что же получилось.
Но это мой стиль работы, а у других, возможно, все иначе.
- Если ваши работы не пользуются «потребительским спросом», на что же вы живете?
- Да, скульптура в материальном плане мне практически ничего не приносит, но я работаю в детской художественной школе. Я продал несколько работ, но теперь жалею, что их у меня нет. Слишком поздно понял, насколько они мне дороги. Их уже не вернуть, а увидеть можно только на фотографиях. Был период, когда я вообще не зарабатывал денег, но потребности у меня достаточно скромны, так что, это меня не слишком волновало.
- А разве трудно угодить вкусу заказчика?
- Уж очень не хочется угождать. Когда объявляются конкурсы на создание того или иного изваяния, то условия, как правило, простора для творчества не оставляют. Вплоть до того, что вызывают отторжение. Например, недавно министерство строительства объявило конкурс памятник школьнику. Причем, участникам предлагается создать “положительный образ социально ответственного современного школьника”. Сама постановка вопроса нелепа. Если обратиться к опыту Западной Европы, то там города украшают самые разнообразные скульптуры, их авторам не чужда самоирония, нередко встречаются юморные и шуточные вещи. Почему у нас-то все так серьезно? Почему у нас любой памятник должен носить пропагандистский характер? Я вовсе не предлагаю изобразить нашего школьника в виде «писающего мальчика», но какой-то простор для творчества должен быть!
- Как вы оцениваете изменения городской среды за последнюю сотню лет?
- Если смотреть на старые фотографии Симбирска, то понимаешь, какой у нас был симпатичный город. Во всяком случае, художественный вкус у тех, кто формировал его архитектурный облик, несомненно был. А сейчас «культурный слой» прошлых эпох уничтожен, а то, что появляется сейчас, часто не выдерживает никакой критики.
И звание «серьезного» художника еще не дает гарантии, что он создаст произведение имеющее настоящую художественную ценность. Меня, например, очень удивил памятник Суворову. Я сам участвовал в этом конкурсе, видел представленные на него эскизы. Никто и подумать не мог, что выиграет именно этот вариант. Там были предложения гораздо более интересные и профессионально исполненнве. Жалко генералиссимуса! Фигура должна не только иметь портретное сходство, но и передавать дух эпохи – даже через малейшие детали. Мало того, что шпоры на его сапогах в виде звезд Давида – на нем не сапоги, а ботфорты Д,Артаньяна, плечи, как у Швацрцнегера. Конечно, никто не знает, как реально выглядел Богдан Хитрово, но это не повод, чтобы делать его в образе хоббита на коне, у которого посадка глаз, как у хищника!
- А сами вы в каких конкурсах участвовали?
- Я участвовал во множестве конкурсов – памятника Валентине Леонтьевой, Суворову, памятника русским солдатам в Армении в городе Карс. Но часто конкурсы носят чисто «ритуальный» характер, и результат определен заранее. Например, в Армении был дореволюционный мемориал на кладбище, где похоронены русские солдаты и офицеры, павшие в трех русско-турецких войнах. Памятник взорвали турки во время Первой Мировой войны, а могилы заровняли при советской власти, причем, построили на месте кладбища детский санаторий. Сейчас мемориал решили восстановить, объявили конкурс проектов, в котором приняли участие многочисленные скульпторы из различных республик бывшего Советского Союза. В итоге победил представитель Армении, хотя его проект был далеко не лучшим: композиция повторяет дореволюционный вариант, но с гораздо худшим исполнением. Так что, пока при оценке проектов памятников главной останется «политическая» мотиваций, а не реальная объективная оценка художественных достоинств, монументальное искусство так и будет деградировать. И это в полной мере относится к Ульяновску.
- Приведите ульяновский пример.
- Далеко ходить не надо. Проект памятник Аркадию Пластову на бульваре его имени был вообще утвержден без какого-либо конкурса. В результате появилась статуя художника, который, скорее, похож на официанта в приспущенных шароварах. Проблема в том, что автор, завоевавший себе имя, собравший кучу почетных званий, может уже особо и не стараться – имя работает на него, и свой кусок хлеба с маслом он в любом случае получит.
Мало того, что условия конкурсов часто нелепы, они еще и постоянно меняются. Сначала комиссия рассматривает ряд работ, какие-то из них рекомендует для выхода в следующий этап. А в итоге все равно решает тот, кто дает деньги. У нас в области, кроме губернатора никто не может принять окончательного решения, а значит, высокопоставленный чиновник становится «главным экспертом» в области монументального искусства. Не думаю, что это правильно.
В четыре этапа проводился конкурс на памятник труженикам тыла. Уже и место для монумента определили возле входа в парк Победы. Я сделал несколько вариантов эскизов, предложил пластовскую тематику, взяв в образы с картин этого художника военных времен. Как ни странно, такая логика сработала, и комиссия одобрила эту идею – практически единогласно. Но сначала появились претензии, что все это выглядит недостаточно жизнерадостно. Появилась новая установка: чтоб прослеживалась тема патриотизма, и чувствовался жизненный оптимизм. А так хотелось показать живые человеческие образы, характеры, дух времени. В конце концов, этот проект вообще «накрылся», хотя множество скульпторов отдали ему немало времени и сил.
Затем, к 200-летию Отечественной войны 1812 года объявили конкурс на памятник Симбирскиму ополчению. Когда несколько проектов были уже готовы, началась работа комиссии, вдруг идея изменилась радикально: поставить памятник мифическому солдату Васлию Кочеткову, который прожил 106 лет и участвовал во множестве войн. Мне до сих пор непонятно, почему предпочтение было отдано этому мифическому персонажу, «неубиваемому терминатору», да еще и так внезапно.
- Что не так – вы сказали… А есть ли выход из такой ситуации?
- Не знаю. Не уверен. Я делал разработку скульптур для Ленинского музея-заповедника, но в итоге скульптуры из пластика установила какая-то оформительская фирма. И вопрос о качестве здесь вообще не стоял – лишь бы поставить «галочку»... А в результате скульптуры, сделанные из дешевого и хрупкого материала, постоянно становятся жертвами вандалов: то у семейки собачку украдут, то мальчику-почтальону оторвут руку, то полицмейстеру отобьют нос.
Нелепостей масса. И главное, что поражает, ни разу не нашлось специалиста, эксперта, признанного художника который бы открыто сказал: «Что же вы творите!». Все решают чиновники, а они не настроены на самостоятельное мышление. Им бы в точности исполнить директивы, «ниспосланные» свыше. Этот порядок надо менять, но кто добровольно откажется от возможности «самодержавно» принимать решения…
Смотрите также:
- Владимир Фролов: «Наша корова Зорька представляла Карсун в ООН» →
- Борис Склярук: «Затмит ли «ящик» культуру?» →
- Скульптор →