Продолжаем публиковать записки-дневники Геннадия Дёмочкина. Главное, Геннадий Александрович в этих обстоятельствах не терял присутствия духа и чувства юмора. Они то точно посильнее уколов и капельниц на ноги ставят.
Лежать и дышать кислородом
27.10.21, после 19.00. О ЗАПАХАХ. Сомнительное, но благо, что я ничего носом не ощущаю. Можно себе представить, какие ароматы в палате иногда витают. Хотя женщины, милые санитарочки, большие молодцы. Памперсы мужикам часто и ловко меняют, утки регулярно опорожняют, уборку всё время делают. У Льва Толстого в его бормотаниях часто слышу слова «батя». Дедушке под 90, а хочется ему общаться с папой. А я вот, когда совсем доходил, часто вспоминал маму. Вспомню, и мне как будто легче.
ОКНО. Моя кровать у окна, оно огромное, пластиковое, в один пакет. Дни стоят прекрасные, ветра нет, с утра до вечера солнышко. Но вот к ночи ветерок потянул. Налепленные на пластик старые газеты (видимо, со времён жары) зашевелились, потянуло холодком. Ещё простудиться здесь не хватало. На ночь накидываю на голову полотенце. Смотрю на это окно и думаю о зиме. Заделано оно капитально, никакой второй пакет не предусмотрен. А что здесь будет в декабре-январе? А при минус 30 с заволжским ветерком? Как больные будут спасаться?
Нужно ли «генералить» тараканов?
28.10.21, около 7.00. Вчера ночка начиналась бурно. Рома (который Врубель, парень с психическими расстройствами) каким-то образом отвязался, встал, упал, ударился головой о тумбочку... Сбежались санитарки, медсёстры, снова его привязали, напоили. Он ничего не соображает. После поездки на обследование на нём свитер. Я сказал дежурному врачу, что ему жарко, что свитер с него надо снять, он ещё из-за этого страдает. Она доверительно дотронулась до моего плеча: «Вы знаете, ему, к сожалению, уже ничто не поможет. Если бы не врачебная тайна, я бы сказала, что, к сожалению»...
Вчера его возили на сканирование мозга. Видимо, он психически безнадёжен. Конечно, лежать ему надо не в этой больнице, но - ковид. Видимо, боятся, что в психиатрической он всю больницу перезаражает.
Когда вчера упал Рома, звать санитарок пошёл атлетического вида сосед у двери. У него строгий постельный режим, доктор специально на этом настаивал. Но в палате нет никакой сигнализации, помощь можно позвать только истошным криком, переполошив всех соседей, либо, отключившись от кислорода, подрывая собственное здоровье, ползти в коридор самому.
Атлет проворчал: «Что ж у вас никакая кнопочка не придумана»... Санитарка: «Да вот, не предусмотрено»...
... Когда я в детстве и юности лежал в больнице в нашем маленьком уральском городке, у постели каждого больного был щиток и кнопочка вызова, а на посту у медсестёр - пульт. Напомню, что это были 60-70-е годы прошлого века. Ах, да, я и забыл, что мы-то живём в эпоху цифровизации...
Ещё одно безобразие. Все больные безымянные. Персонал постоянно кричит фамилии, чтобы поставить укол или взять анализы. Люди поступают сюда на 2-3 недели. Неужели трудно повесить на спинку кровати листочек с фамилией?
О ЛЕКАРСТВАХ. С самого начала ставили капельницы, уколы, давали таблетки. Преднизалон (видимо, важный компонент в лечении) давали вначале в таблетках. Потом сказали: нужно в ампулах и их надо купить. Три упаковки по 10 ампул стоят в районе 600 рублей. Дочка купила и привезла. Потом врач сказала, что лекарства в больницу поступили и покупать больше ничего не надо.
О ТАРАКАНАХ. Я уж и забыл, как они выглядят. Не ожидал встретить старых знакомых в таком интересном месте. В первый же вечер (уже под ночь) залетели в палату две бойких санитарки: «Будем у вас генералить!» - «Куда вы, на ночь глядя?!» - «А нас прислали». Начали двигать тумбочки, добираться до углов под кроватями... Слышу - хлоп, хлоп, хлоп - начали давить тараканов. Тут-то я и увидел одного, удирающего по отвесной стенке. Потом ещё видел парочку. Ребята ведут себя деликатно, не выпячиваются, действуют, очевидно, по ночам.
Кто нальёт нам красного вина?
28.10.21. 11.00. РАДИАЦИЯ. Сейчас привозили передвижной рентгенаппарат - для дедушки Толстого. Он вполне ходячий и могли бы сводить (или свозить в кресле) в стационарный рентген. Но его уложили на кровать, аппарат настроили и - фьють - обе дамы шмыгнули за дверь. «Не дышите. Дышите!» Снимок готов, а мы, шестеро лежащих в палате мужиков, получили дополнительно по какой-то дозе. Это не дикость? И кто здесь нальёт нам после этого красного вина?
МАЛЕНЬКАЯ ГРУБИЯНКА. Она одна такая, от неё больше всего крика и грубости. Сегодня, как только пришла на смену, обидела Карла Маркса: «Как много ты срёшь!» Её коллеги и больные помалкивают, предпочитают не связываться. В следующий раз постараюсь деликатно сделать замечание.
МЕДБРАТ. Мне кажется, медбрат в мирной медицине - нонсенс. Если только не требуется грубая мужская сила. Вот Роме ставят систему, и надо стоять рядом с ним до конца процесса. Сестрички так и делают. Но где медбрату, молодому парню, утерпеть и не уйти по своим делам! Ушёл, Рома иголку вырвал, кровь - по руке, лекарство - на пол. Нет у мужчин склонности ухаживать за больными.
ЛЕЖАТЬ, НЕ ДВИГАТЬСЯ. Это главная установка докторов. Лежать желательно на животе (в крайнем случае, на боках), дышать кислородом и - минимум движений. Идёт медленный процесс восстановления лёгких. Резкая физическая нагрузка - лечение насмарку.
МАТРАЦЫ. Обшиты кожзаменителем. Удобно - он не промокает. Обтёр и всё - нового пациента заселяй. Но матрац очень скользкий, простыни на нём не держатся, сразу скатываются и часто приходится лежать на голом матраце. Простыни после стирок маленькие. Полотенец не дают вообще! Так и сказали: «А полотенец у нас нет». Это как?
БЕДНЫЙ РОМА. Он совсем впал в беспамятство, только стонет. Врач и медсестра виновато объясняют: «Мы понимаем, что его нужно в другое отделение, ковид мы ему вылечили. Но его никуда не берут»... Парень остался - кожа да кости. Вызвали специалиста, сейчас его будут кормить через зонд.
ЕЩЁ РАЗ ОБ УТКАХ. Всем велят лежать и по малому делу ходить возле кровати. Мне утка досталась только в конце второго дня. А до этого посоветовали: «Отрежьте горлышко пластиковой бутылки». Взял бутылку, пошёл на пост, попросил ножницы, сам отрезал... Это в первые сутки, когда еле держался на ногах. Зато теперь у меня собственная уточка, пластиковая, полупрозрачная, видавшая виды, прикрепляется в углу кровати. Я почему раньше такой грустный был? Потому что у меня утки не было...
СЕКРЕТНОСТЬ. Вчера при санитарках двое моих соседей высказались по поводу состояния бедного Ромы. Получили тут же отлуп: «Вы за состоянием своего здоровья следите. А на это доктора есть. У нас тут ничего не обсуждается»... А Рома всё лежит без памяти. Уже приносили нам ужин, а никакой специалист по кормлению через зонд к нему так и не приходил.
...Проходил сейчас мимо женских палат. В двухместке - две беременные молодухи, две мадонны прелести неописуемой. Вот где драма, вот где несчастье. Ждать ребёнка и заразиться ковидом. Господи, пусть у них всё будет хорошо!
Ну, это по вашему профилю
28.10.21. Где-то после 9.00. Водили на рентген, второй раз за эту неделю (первый раз - в первой больнице), плюс вчерашняя доза от дедушки. Видимо, это необходимо, но, конечно, ничего хорошего. Рассмотрел первый этаж, где рентген. Всё в евроремонте, смотрится вполне достойно. В приёмном отделении очередной больной - пожилая женщина лежит на кушетке пластом и дожидается приёма.
Снова прикатывали переносной рентгенаппарат, на этот раз для Карла Маркса. Ну, нет уж, два рентгена за одно утро мне, пожалуй, будет многовато. Брился, но, намыленный, пулей выскочил из палаты. А мужики, конечно, остались лежать...
ВЕЧЕР. Сегодня перед обедом - явление. Входят в палату двое богатырей, оба в белых скафандрах. Один обращается ко мне: «Вы тоже сюда попали? Узнали меня?» - «Да, Алексей Владимирович, лежу неделю, пишу Записки»... – «Ну, это по вашему профилю»...
Депутат Госдумы Алексей Куринный. Понимаю, что у нас несколько секунд и стараюсь сказать главное: «Персонал работает прекрасно, им всем - памятники при жизни. Но есть такие безобразия, которые можно быстро исправить». – «Безобразий здесь много». – «Туалет ужасный, унитаз не закреплён, больные люди заваливаются. Табличек вон на кроватях нет»... Ушли. Кто был второй, я не распознал.
Продолжение следует.