Он – самый обычный молодой человек. В школе любил рэп и играл в большой теннис, а своим хохотом на уроках доводил учителей до белого каления.
Кирилл окончил факультет трансферных специальностей УлГУ с двумя красными дипломами (юрист и экономист) и влился в семейный бизнес. Но основное время он уделяет изучению русских народных традиций и игре на народных инструментах. Самостоятельно освоил гармонь, гусли, балалайку, мандолину.
- Я всё время интересовался российской историей, - рассказывает Кирилл. – Но только как хобби, не как научной деятельностью. Я выучился на юриста и экономиста – две специальности, потому что отец учился на юриста и на экономиста. Две специальности, два диплома красных. Так уж вышло… На втором курсе познакомился с ребятами из артели русского рукопашного боя «Симбирская буза». Пришёл – и сразу попал в такую обстановку, где почувствовал себя своим, где все всё друг другу прощают, друг другу помогают, открыто друг к другу относятся. Всё это, может быть, не в идеальном состоянии, но всё равно отличалось от того, что происходит в других компаниях, где только «хи-хи-ха-ха» да пошлые шуточки. В бузе всё на более высоком уровне. До этого для меня главными авторитетами были отец, дед, тренер. А потом на бузе появились не только взрослые авторитеты, а уже и сверстники. Видно, что у них есть ценности в жизни, что их мировоззрение на чём-то твёрдом основано.
О мужских авторитетах
До бузы у меня из мужских авторитетов были только отец и дед, да ещё тренер по теннису. Проявляется мужской авторитет, мне кажется, во всём поведении. Папа строгий, справедливый. В семье он – глава. Мама отвечает за нашу сытость и одетость. Можно сказать, всё демократично, каждый имеет слово, но всё равно решение за отцом. Он как-то мудрее всех, и сила воли у него есть. Сила воли в том, что все дела до конца доводит, смог в жизни чего-то добиться, несмотря на все препоны. Я в детстве не курил. У нас в семье никто не курит. Мне кажется, было бы странно, если бы я покуривал. У нас дружная семья. Я – единственный ребёнок. И папа с мамой – единственные дети. Когда у меня будет своя семья, хотелось бы побольше детей, конечно, больше двух – однозначно. Надо же поднимать нашу страну в демографическом плане… Но пока я для этого ничего не предпринимаю, живу по течению. Сам себе хозяин. В семье-то всё уже, не будет такой свободы, там сам себе не принадлежишь.
Отец относится к бузе вполне положительно. Он сам когда-то занимался вольной борьбой. Он и на гуляй ездил со мной. Ему понравилось. Приходит на мероприятия, на стенки. Правда, больше снимает на видео. Но пару раз участвовал, когда на Свияге проводили масленицу. А мама сначала, конечно, ужасалась, сокрушалась, особенно когда я приходил с синяками, глаза круглые. После тенниса-то. Там в белых шортиках, в белой маечке бегаешь с ракеткой. И вдруг такое… Сейчас я борьбой практически не занимаюсь. Всё ушло в сторону музыки, более нежной традиции, не такой брутальной. Мордобитием, кажется, уже насытился, хочется чего-то более культурного, более спокойного. Может, пропал молодецкий запал, а, может, не пропал, а перерос во что-то другое. Я и на последнюю стенку не пошёл, потому что дома был затяжной семейный обед, блины с мёдом…
Революционная псевдоборьба
- Я вообще интересуюсь русской историей и культурой, общаюсь с теми, кто называет себя русскими патриотами, националистами. Желание у них положительное, но почему-то маленько не туда направленное, как я считаю, какие-то романтические взгляды на революцию, на прошлую, неизвестную им жизнь, мол, раньше всё было хорошо, а сейчас всё плохо. Многие упираются в революционную псевдоборьбу какую-то… Твердят: мы русские, мы – за русский народ. А что в них русского? Большинство не знает ни своих песен, ни традиций. Только и есть что майка с надписью «Я – русский». Я даже не уверен, что они знают свою родословную. Если уж ты считаешь себя русским, нужно знать историю и культуру своего народа. Не только знать, а ещё вжиться в неё, беря эти традиции и реализовывая их в музыке, в плясках, в танцах, а не просто крича: «Я – русский!». Кто-то считает себя русским социалистом, превознося при этом германский национал-социализм. Они напоминают мне интеллигенцию конца XIX века – всех этих народников. Че Гевару читают. Считают, что борются за свободу русского народа, при этом народа-то и не знают. Как декабристы – для народа, но без народа.
Возрастать в музыкальной традиции
- Я хотел бы рассказать про народную традицию. Буза пришла к нам с северо-запада: Псков, Новгород, Тверь. Северную традицию у нас в Поволжье трудно воспринимать в таком большом географическом отрыве. Но в Ульяновске я общаюсь с местными стариками, гармонистами и балалаечниками. По воскресеньям хожу на Южный рынок, выезжаю в деревни. Постепенно это переросло в увлечение местной традицией, расширился круг знакомств с этнографами и фольклористами – с профессором педуниверситета Михаилом Матлиным, с выпускником Саратовской консерватории Александром Михайловым (он по местной теме вообще дока), с москвичом Сергеем Ключниковым, который родился в Ульяновске, теперь изучает местные песенные и музыкально-инструментальные традиции. Сейчас учусь играть на балалайке, гармони, мандолине. Мандолина тоже была традиционным инструментом в наших краях. Старики до сих пор играют. И на скрипке играли. Правда, записи не сохранились, но были деревенские ансамбли, очень популярные дуэты – балалайка со скрипкой или балалайка с мандолиной или две балалайки.
Сейчас мне хочется качественно возрастать в музыкальной традиции и в христианском направлении себя духовно развить. И чтобы как можно больше народу этим заинтересовалось у нас, среди местных. Потому что когда этим интересуется пять человек – это одно, а когда сотни – больше общения, богаче опыт, больше желания этим заниматься. Мы пропогандируем народную культуру через вечёрки, например. Только люди на один уровень выходят и не стараются дальше изучать традиции. Не хотят углубляться в песенные традиции, в пляски, в инструменты. Вечёрки проходят уже почти полтора года, а у кого были народные костюмы, те в них и ходят. А новички не стараются что-то себе приобрести. Остаются на одном уровне. Вот в других городах много людей в фольклорной теме. Может, всё ещё впереди?
С чего началось увлечение музыкой
- В нашей артели не было гармониста. Пришлось кому-то это дело начать. Потом мы стали ездить на съезды бузников со всей России – гуляи. А там уже не рамки одной артели, где человек десять, там уже сотни человек, одни мужчины. Вот тогда уже проникаешься всей этой мужской культурой. И там тоже много тех, кто в музыкальной традиции что-то понимают, что-то переняли от стариков. На одном гуляе гармошку посмотрел, на другом с гуслями познакомился, с балалайкой, так и пошло. Стал учиться. Самому хочется всё это воспроизвести.
Ну, и потом игра на гармошке – это тоже игра, от которой получаешь огромное удовольствие. Как будто в компьютерные игры играешь. Тоже на клавишах. А ещё есть гармонь русского строя. Там разный звук при смене меха. Так там вообще всё время во время игры как будто разгадываешь какую-то головоломку, задачку решаешь, тут нужно и кнопочку нажать, и подумать, в какую сторону сдвинуть гармонь, ещё правая и левая рука, всё это вместе. Мелодию учишь, конечно, основная линия, структура композиции одинаковая, но всё время вариативность происходит. Вот этим народная игра и отличается. Вроде бы одно и то же играешь15 минут, а у тебя каждый новый круг в наигрыш что-то новое добавляешь. И получается, что как бы в эту музыку вливаешься и получаешь кайф от этого разнообразия какого-то и единообразия в то же время.
- А как же единоборства, борьба, рукопашный бой? Это тоже доставляет удовольствие? Или просто нагрузка?
- Ну что вы, какая нагрузка! Это приносит огромное удовольствие. Я где-то прочитал, что мужчинам вообще необходимо заниматься спортом. Они от этого получают удовольствие. Гормон счастья вырабатывается. После тренировки чувствуешь себя счастливым. Идёшь весь избитый, в синяках, всё болит – вообще просто супер.
Власть надо заставлять работать
В хоккей я играю с шестого класса. В школьном дворе школы № 11был каток. Парни, которые каток заливали, писали письма то ли губернатору, то ли мэру, чтобы из школы помогали, хотя бы шланги давали. Просили, просили – и вот с какого-то времени стали шланги давать и даже сами заливать каток под контролем директора. С тех пор заливают нормально. Но только потому, что парни ходили, просили. Я считаю, что если люди не будут для себя делать, никто для них не будет ничего делать. Не приедет же Путин заливать коробку во дворе. И на лыжах не отправит кататься, чтобы поддерживать спортивную форму. А муниципальные власти надо пинать, чтобы они что-то делали, постоянно от них требовать, чтобы они свои обязанности исполняли. Но сам я в этом не участвую.
Буза на симбирский манер 
Ольга Беляева – музыковед, композитор, вокалист 
Ульяновский фотограф и альпинист Михаил Сафиуллин: иллюстрации к жизни 
Константин Николаев: «Каждый человек – сам себе государство» 
У сельских школьников географию ведет велосипедист, накатавший 2,5 экватора