Литература и прочее искусство на всей территории СССР, тогда ещё не бывшего, находились под неусыпным вниманием Партии, Правительства и «соответствующих органов».
Чуя ветер перемен…
На дворе стоял 1983 год, краткое царствие шестого генсека ЦК КПСС Константина Устиновича Черненко, который и запомнился-то народу лишь одной крылатой фразой: «Чтобы лучше жить, нужно лучше работать».
Впрочем, представления о лучшей жизни и тогда были самые различные. И страха особого перед властями в обществе уже не было. Зато было подсознательное предчувствие скорых перемен...
Именно тогда в Ульяновском педагогическом институте возникло литературное объединение «Зеркало» - четыре студента-литератора и один историк собирались в свободных аудиториях, просто показывали друг другу свои стихи и песни и делились впечатлениями о новинках литературы. Изредка стихи Андрея Бузуева, Андрея Баранова, Владимира Ефремова и Сергея Юрьева публиковались в институтской многотиражке, и они не раз выступали со своими виршами в фестивале «Студенческая весна», после чего девушки-сокурсницы нередко подходили и просили дать им переписать стихи - а это, по тем временам, была уже почти слава. И несмотря на то, что цензуру никто не отменял, казалось, никто не ущемлял свободы творить. Но, как впоследствии выяснилось, до поры до времени, пока литераторы-самородки не переступили определенную грань… Весной того же 1983 года на очередной встрече «великолепная четверка» решила: пора донести свои произведения до широкой читательской аудитории - издать литературный альманах «Третий сын». Название родилось почти сразу и споров не вызвало, но потребовало разъяснения для среднего читателя. В качестве эпиграфа Владимир Ефремов предложил цитату из трудов исследователя и популяризатора русских народных сказок Елизара Мелетинского: «Иванушка-дурачок глуп с точки зрения его практичных, эгоистичных, здравомыслящих братьев, но обладает какой-то мудростью, которая в конечном счете дает ему преимущество…».
Техника на грани…
Поскольку доступ к немногочисленным ксероксам, которые были в то время в Ульяновске, был ограничен, сначала решено было прибегнуть к обыкновенной пишущей машинке - печать через семь копирок по пять раз обеспечила бы тираж в тридцать пять экземпляров. Но вскоре удалось получить доступ к ротатору! Теперь, конечно, мало кто знает, что это за «зверь», а между тем с помощью этой машины размножалась большая часть документов государственных и партийных органов. Сначала текст с помощью пишущей машинки печатался на специальной бумаге - восковке, а потом каким-то хитрым образом типографская краска выдавливалась сквозь нее уже на стандартные листы писчей бумаги. Так можно было получить сотни экземпляров, но было решено благоразумно ограничиться тридцатью двумя - по восемь на брата. Обложку нарисовал Андрей Бузуев, а Сергей Юрьев наделал с нее нужное количество фотокопий.
Люди в сером
Конечно, держать свою первую книгу при себе и никому не показывать авторы не собирались, но чести увидеть эту библиографическую редкость удостаивались немногие - только ближний круг друзей и, разумеется, подруг. Примерно год прошел относительно спокойно, но весной 1984 года Владимир Ефремов при большом скоплении народа - человек сорок - в городском клубе самодеятельной песни прочел лекцию о писателях-диссидентах Викторе Некрасове, Василии Аксенове и, разумеется, Александре Солженицине… Рассказал их биографии, сделал обзор произведений.
Люди в штатском явились ко всем одновременно! Хотя Андрей Баранов к тому времени уже закончил вуз и служил в армии, Сергей Юрьев прервал обучение и работал художником в одном из конструкторских бюро, а Владимир Ефремов и Андрей Бузуев готовились к сдаче госэкзаменов. «Третий сын» все-таки попал в поле зрения КГБ - примерно за год до начала горбачевской перестройки.
Сорняки безыдейщины
В конце концов, все отделались относительно легко - несколько довольно продолжительных «бесед» в «комнате для посетителей» с капитаном, майором и даже подполковником. Несколько рулонов бумаги с объяснительными «записками», где каждый обозначил свою «принципиальную политическую позицию»: против социализма, КПСС и всего советского народа мы ничего не имеем, но нас возмущают отдельные недостатки, которые мы непременно изживем и построим-таки коммунистическое общество. Хуже было то, что пришлось собирать разошедшиеся по друзьям и знакомым экземпляры «Третьего сына». Но, совершенно не сговариваясь между собой, все авторы заявили, что напечатано было экземпляров то ли десять, то ли пятнадцать… Так что в итоге далеко не весь тираж осел в архивах КГБ.
Впрочем, и сами сотрудники грозной спецслужбы понимали или даже знали, что скоро грядут перемены, а сама «спецоперация» была затеяна, как оказалось, в рамках кампании по усилению партийного и комсомольского контроля над молодежью. Чтобы 2 сентября того же года первый секретарь обкома КПСС Геннадий Васильевич Колбин мог заявить на посвященном этой кампании партийно-хозяйственном активе: «А там, где ослабевает наше идейное влияние, там появляются сорняки безыдейщины. Некоторые студенты «нашли выход» из положения, создали своё объединение «Зеркало» и начали подпольно издавать журнал, помещать в него стихи, наполненные политическим нигилизмом, упадничеством. И ни партком, ни комитет комсомола не дали вовремя принципиальной политической оценки подобному «творчеству».
Впрочем, кгбшники сами дали творчеству четверых поэтов «принципиальную политическую оценку». Кроме изъятого альманаха они потребовали для ознакомления другие рукописи авторов. А возвращая прочитанное, «товарищ майор» попросил оставить ему несколько листков со стихотворениями - для личной библиотеки…
* * *
Есть пророки
и есть отечество,
Правда есть. Пониманья - нет.
Скоро новый Христос
озадачит
Старой сказкою свет.
Так ведь снова распнут,
чтоб молиться,
Чтоб елеем плевать в глаза.
На живых пророков -
полиция,
А покойников - на образа...
Владимир Ефремов
«Диссиденты»
* * *
Зачем? Зачем? Зачем?
Кто объяснит мне сразу?
Зачем? Зачем? Зачем?
Не знаем мы пока.
Какой-то должен смысл
Быть спрятан в эти фразы,
Какой-то скрытый смысл,
Глубокий, как река.
Нет. Ложь - ещё не ложь,
Пока ей нет ответа,
Пока молчим и ждём
Неведомой поры,
Когда загомонят
Все нации планеты
И скажут всё как есть,
Но что добавим мы?
Андрей Баранов «Зачем?»
* * *
Я пешка простая,
я - белая пешка «е-2»,
Мне выпала честь защищать
своего короля,
И в бой я бросаюсь,
не тратя пустые слова,
Мне их заменяют
мои боевые поля.
Мне мысли не чужды:
вчера в философском пылу
Открыл я одну из
бесчисленных тайн бытия,
Я понял, что я не один
деревянен и глуп:
Рождён наш король
из того же бревна, что и я.
Андрей Бузуев
«Я пешка простая…»
* * *
Ни в радости, ни в грусти
нет спасенья
От бесконечной суеты сует,
Но в суматошной сутолоке лет
Порою к нам приходит
отрезвленье.
Мы все живем на свете,
как придется -
У каждого свой враг
и свой кумир,
Но, слава Богу,
так устроен мир -
Душе всегда отдушина
найдется…
Сергей Юрьев
«Оптимистическая миниатюра»
Сергей Хохрин: «Мы спасаем город от серости» 
Дважды отлично. 55 лет вместе и в счастье 
Алексей Николаев: «За 5000 лет Раки стали Рыбами» 
Сладкий дым «Эпохи». Говорящие свидетели жизни 
Доктор Суканто Саха: простой россиянин с загадочной бенгальской душой