150 лет назад, 22 сентября 1872 года, в Швейцарии у эмигранта Александра Сергеевича Бутурлина, сторонника марксистского учения, родился первенец, наречённый Сергеем в память деда-генерала.
По возвращении в Россию А.С. Бутурлина выслали на пять лет в Тобольскую губернию. Спустя два года при содействии высокопоставленных родственников ему разрешили отбывать оставшийся срок ссылки в Симбирске, где он поселился с семьёй в съёмной квартире на Большой Саратовской улице.
Учёный вырос из охотничьих дневников
Сергей поступил в Симбирскую классическую гимназию, но учился без особых успехов и прилежания; его привлекали верховая езда, ловля певчих птиц, охота с луком на щук. Такие возможности открывались во время каникул, когда семья жила в имении бабушки в Белом Ключе Карсунского уезда Симбирской губернии. У знакомого лесника он брал ружьё и бегал тайком на охоту. Вместе с братом Дмитрием они скопили немного денег и купили шомпольные одностволки. По возвращении из леса ружья, иногда неразряженные, прятали в саду. Как-то раз сестрица Варенька во время игры наткнулась на ружьё, которое упало и выстрелило. Разразился скандал, мать потребовала положить конец безобразию. Однако отец решил, что поскольку эта страсть к ребятам привязалась, то пусть занимаются открыто, но под надзором.
Два года пользовался Сергей одностволкой; следующим ружьём стала коротенькая пистонная двустволка Ронже, с которой он любил охотиться в пойме Суры на уток. По совету отца, окончившего естественное отделение физико-математического факультета Московского университета, Сергей начал вести охотничьи дневники, которые станут основой для дальнейших трудов. «Эти дневники <…> ведутся мною в течение длинного ряда лет при моих охотах в разных местах России, но главным образом в Симбирской губернии, – заметит он позднее. – Без таких дневников, конечно, много интересных наблюдений испарилось бы из моей памяти».
В «Охотничьей газете» за 1888 год появились первые заметки юного охотника. В одной из них под названием «Из Симбирска» он рассказал о положительном переломе в деле охраны природы с прибытием нового вице-губернатора В.Н. Бера, страстного и, как подчёркивал автор, настоящего охотника. Тогда же из-под его пера вышли первые стихи, посвящённые охоте. Позднее на страницах журнала «Псовая и ружейная охота» он утверждал, что содержание охотничьих изданий не должно сводиться лишь к «разработке науки охоты, практической помощи советами», но также «культивировать и удовлетворять художественным потребностям охотников, служить поэзии охоты». В течение полувека фамилия Бутурлина не сходила со страниц охотничьей периодики.
В декабре 1891 года Бутурлины были занесены в IV часть дворянской родословной книги Симбирской губернии из Московской. После гимназии Сергей поступил в Императорское училище правоведения в Петербурге, получаемое там юридическое образование ценилось выше университетского и позволяло неплохо зарабатывать. Учёба шла успешно, курсовые работы оценивались «весьма хорошо», находилось время и для охотничьих вылазок.
Оружиевед и орнитолог
Весной 1894 года, окончив с золотой медалью училище, он был определён кандидатом в Петербургский окружной суд. Летом заказал в торговом доме В. Лежена «ружьё шомпольное двуствольное старика Лебеды» за 75 рублей серебром, а осенью был призван на службу в лейб-гвардии конный полк, дислоцировавшийся неподалёку от столицы. Как вольноопределяющемуся первого разряда, от казны ему полагались только оружие и амуниция, но позволялось жить не в казарме, а на вольных квартирах. Относительная свобода позволяла в тире войск гвардии испытывать охотничьи ружья и боеприпасы, изучать влияние погодных условий на дальность и точность боя.
В январе 1896 года Бутурлина произвели в корнеты и уволили в запас. Он вернулся в окружной суд, где исполнял обязанности судебного следователя; принимал участие в охотах на медведя, но любимой была охота на лосей. Через год в Петербурге открылась выставка охотничьего оружия, организованная Императорским Русским техническим обществом. Сергей Александрович был приглашён в качестве товарища председателя и делопроизводителя 1-й секции Экспертной комиссии, где испытывал ружья различных систем, представленных на выставке. Вскоре в «Записках» упомянутого общества появилась его статья «Современное охотничье оружие и огнестрельные припасы» с исчерпывающими сведениями о достоинствах и недостатках отечественных и иностранных ружей. Он обратился к ружейному мастеру Ф.И. Мацке с просьбой изготовить двуствольное ружьё заданных параметров, приложив его описание и собственноручно выполненные рисунки. В результате был создан первый в мире «Парадокс» 24-го калибра, который мог стрелять и дробью, и пулями. К сожалению, Первая мировая война не дала наладить массовое производство такого оружия.
После женитьбы на Вере Владимировне Марковой, сестре бывшего однокашника, Бутурлин работал судебным следователем в Лифляндии, затем – мировым судьёй в Эстляндии (Прибалтика). По поручению научных обществ совершил ряд комплексных экспедиций на Крайний Север, всякий раз пополняя свою коллекцию птиц. Так, за два летних месяца на острове Колгуеве Сергею Александровичу с помощниками удалось сделать маршрутную съёмку большей части острова, послужившую впоследствии основой 10-вёрстной карты, собрать коллекции почв, растений, рыб, насекомых, птиц, млекопитающих и образцы оружия ненцев. Во время годового путешествия по Колымскому краю он собрал более 2000 экземпляров птиц, нашел гнездовья розовой чайки и описал ее биологию. «Непременно подарите в Московский зоологический музей розовых чаек, – писал ему спутник охот и экспедиций Борис Михайлович Житков, – если возможно, то одну или двух, отдельно пару с птенцом (или молодым) и гнездом (т. е. яйцами)…» За обследования северных районов России он был награждён золотой медалью Русского географического общества.
Советская власть и Бутурлин
«Революция революцией, а наука остается наукой, – говорил Бутурлин. – Наука политических формаций не признаёт, а у меня другого времени для жизни и исследований не будет». Советская власть направляла его как опытного специалиста в научные экспедиции в Поволжье и на Камчатку, привлекала к разработке научно обоснованного охотничьего законодательства и концепции развития охотничьего хозяйства страны. Учёного пригласили на работу в Комитет Севера при ВЦИК, где он стремился улучшить жизнь коренных народов. Занимаясь природоохранными мероприятиями, он стоял у истоков создания ряда заповедников и Всероссийского общества охраны природы.
В мае 1919 года Сергей Александрович возглавил экспедицию «для научных исследований и собирания естественных коллекций» в бассейне Суры, базой её был город Алатырь Симбирской губернии. Испытывая трудности со снабжением, 23 сентября он писал в местный упродком: «Для продолжения работ в поле моя партия нуждается в приобретении 2 парусиновых и 3 тёплых (ватных) курток, 3 пар суконных костюмов (или материала для них) и 1 головного убора». Помимо собирательских работ, Бутурлин принял активное участие в создании Алатырского института природоведения и мастерских наглядных пособий, пытался отыскать следы своего архива и коллекции птиц. Ему удалось обнаружить часть материалов и половину коллекции птиц (шесть тысяч образцов), которую он затем передал в зоомузей МГУ. Другая часть после различных перипетий оказалась в Симбирском народном музее, её составляющие теперь экспонируются в Бутурлинской комнате краеведческого музея, включая образцы оперения дрофы, фазана и ещё более полусотни птиц.
Заметным событием охотничьей жизни явился выход в 1925 году подготовленной им «Настольной книги охотника», переизданной в 1930 и 1932 годах, которую считали охотничьей энциклопедией. Работая по пятнадцать часов в сутки, в 1934 году Сергей Александрович выпустил монографию «Лоси». Один из его коллег вспоминал, что «он ухитрялся один выследить и убить лося, уложить его на розвальни и привезти домой». Этих крупных животных добыл более полусотни, причём сам вскрывал и потрошил их, изучая как содержимое желудков, так и действие пуль. В феврале 1936 года по ходатайству группы профессоров МГУ Высшая аттестационная комиссия утвердила Сергея Александровича, имевшего юридическое образование, «в ученой степени доктора биологических наук (зоология позвоночных) без защиты диссертации». В некрологе, посвящённом своему учителю «в деле изучения ружья и выстрела» А.П. Ивашенцову, тоже выпускнику училища правоведения, он писал, что «самое лучшее образование – это то, что которое человек сам даёт себе своей жизнью и трудами». Эти слова как нельзя лучше характеризуют жизненный путь самого Бутурлина, покинувшего бренный мир 22 января 1938 года.