В Новоспасском районе ещё недавно проживал Василий Пырин - педагог, директор Новоспасской средней школы №1, участник Великой Отечественной войны. Я был знаком с Василием Семеновичем. Но так уж получилось, что уже после его ухода из жизни я прочитал его дневники-заметки в небольшой общей тетрадочке, написанной очень чётким и распознаваемым почерком с фотографиями, соответствующими описанным сюжетам.
Благодаря этому дневниковому знакомству я многое узнал из жизни земляков, начиная с 20-х -30-х годов прошлого века, да и о самом Василии Семёновиче раскрылись такие неординарные факты, что захотелось об этом рассказать всему свету, по крайней мере, новоспассцам и тем жителям региона, кто не понаслышке знал Пырина как выдающегося директора школы.
Ярмарка в годовщину Октября
Василий Семёнович был интеллигентом в первом поколении. Родился он в далёком 1922 году. Значит, в нынешнем году у него столетний юбилей. Род Пыриных принадлежал к среднему крестьянству. Таким образом, материальное положение середняка, которым являлся его отец, позволило спастись от страшного голода, которым было отмечено время появления нашего героя на свет. Но время шло, в сёлах Старое и Новое Томышово, Фабричные Выселки, где волею судьбы учился наш герой, а затем жил и работал, строилась новая жизнь. Все происходило не только на глазах, но и при деятельном участии сельского мальчишки, а затем и подростка Васи Пырина.
Помощь родителям в постоянных деревенских заботах, но кроме этого и немало радостных моментов. Это и пионерские костры с обязательной печёной картошкой и походами по родному краю. Были и другие яркие события. Например, ярмарки, проводившиеся обычно в день очередной годовщины Октября. На эти ярмарки съезжался народ со многих окрестных сел и деревень и «…нам, мальчишкам, - пишет Василий в своём дневнике, - доставляло великое удовольствие потолкаться среди нарядно разодетого люда, поглазеть на привезенные товары и яства. Но самым большим удовольствием было, конечно, катание на карусели. Интересно было, что на ярмарке можно было сфотографироваться, что по тем временам на селе было большой редкостью. Обычно из Сызрани приезжало десяток-полтора евреев-фотографов, которые за какие-то полчаса могли нас сфотографировать, сделать снимки и вручить каждому из нас налепленные на бумагу мокрые фотографии. Одну из таких фотографий я подарил своей учительнице Ольге Алексеевне Бородиной».
Учительница не французского
Ольга Алексеевна была не просто учительницей, а любимой учительницей сельского мальчишки. Когда читаешь о ее взаимоотношениях с ребятами, и, прежде всего, с героем нашего повествования, невольно вспоминаешь учительницу из рассказа Валентина Распутина «Уроки французского». Ольга Алексеевна не просто учила Васю чтению, письму и счёту, но и была и его надёжным другом и опорой. Мальчику нередко приходилось ночевать на квартире учительницы, так как приходилось задерживаться в школе, а домой надо было возвращаться в соседнее село. Во многом благодаря влиянию Ольги Алексеевны Василий Пырин избирает профессию педагога, поступив для ее получения в Сызранское педагогическое училище. Произошло это 1937 году. За три года, проведенные в училище, Василий многому научился, многое узнал, а главное, понял, что в выборе профессии не ошибся. После самостоятельной работы в одной из сельских школ, был призван в армию. Служить довелось в войсках НКВД. Тут очень важно сделать одно пояснение. То, что сельского паренька призвали служить в войска комиссариата внутренних дел, говорит о многом и, прежде всего о хорошей подготовке и идейной закалке.
… абы кого не брали
Благодаря образам, созданным нашими писателями и режиссёрами, в народе давно утвердился идеал человека и гражданина, рыцаря без страха и упрёка, подобно знаменитому Штирлицу. Но не меньшими героями были и рядовые чекисты. Поэтому в войска НКВД абы кого не брали. Тут следует учесть, что, по данным статистики, только шесть процентов молодежи перед войной имело среднее и высшее образование. И если сельского паренька взяли служить в органы, это дорогого стоило. Служба в войсках НКВД предполагала, кстати говоря, постоянную работу личного состава над повышением своего культурного уровня. Это видно по страницам пыринского дневника, посвященному досугу воинов.
Предвоенный 1940 год, первый год службы в армии, в этом плане очень запомнился Василию. Служить довелось в Москве, и поэтому посещения музеев, спектаклей, концертов было делом обычным. Василия всегда привлекало рисование и все, что было связано с изобразительным искусством. Неудивительно, что самой известной точкой на карте Москвы стал для него Лаврушинский переулок. Чтобы посмотреть как можно больше картин русских художников, красноармеец Пырин несколько раз побывал в знаменитой Третьяковскойгалерее.
Вскоре мирные дни миновали - началась война. Приходилось нести службу по защите столицы от вражеских диверсантов, пресекать распространителей слухов и тех, кого командование называло «пятой колонной». Вскоре из столицы нашего героя перевели служить в подмосковный город Бабушкин. И вот оттуда, спустя два года (это было уже осенью 1943 года) его подразделение волею судьбы и высшего командования направляют в далёкий иранский город Тегеран, где в ноябре - декабре проходила конференция трёх великих держав: СССР, Великобритании и США. Василий и его сослуживцы, во-первых, несли охрану конференции и лидеров трёх держав. А во-вторых, участвовали в церемониале встреч и других мероприятиях.
Тегеран-43
«Василий Семёнович нередко мне рассказывал о службе в Тегеране, - вспоминает его жена Лидия Андреевна, и сегодня живущая в рабочем поселке Новоспасское. - Приходилось встречать Рузвельта, Черчилля, а также многих политических деятелей, которые сами в переговорах не участвовали, но были в числе наблюдателей. Запомнился высокий, подтянутый генерал Шарль де Голль. Как известно, Франция была оккупирована. Но генерал де Голль вёл себя так, словно представлял главную и великую державу. Чем очень раздражал других западных лидеров, и прежде всего Черчилля. Кстати, в дни конференции, ее старейшему участнику Уинстону Черчиллю исполнилось 69 лет. По этому поводу был испечён огромный торт с 69-ю зажжёнными свечами, который торжественно был вручён британскому премьеру.
Много пришлось увидеть интересного, но самой запоминающейся была церемония вручения памятного подарка советской делегации от английского короля Георга Шестого в знак восхищения героями Сталинградской битвы.
Вот как сам Василий Семёнович рассказывает об этом эпизоде в своих заметках: «В один из последних дней ноября 1943 года в распоряжение нашей роты вошёл генерал со странной фамилией Аполлонов, служивший в Тегеране под не менее странным псевдонимом Аркадьев. Он приказал отдыхавших от службы солдатам и младшим командирам построиться. Построились. Обходя строй, генерал приказал некоторым из бойцов выйти из строя. Я попал в их число, всего восемь человек. Нас вместе с лейтенантом - командиром взвода генерал повел с собой.
По пути нам выдали винтовки со штыками и подвели к главному особняку посольства, около которого толпился народ. Рядом шныряли репортёры, операторы с фото - и кинокамерами. Потом генерал нас завел в квадратное помещения вроде зала со столом в центре. Мы встали вдоль одной из стен. У противоположной стены выстроен был английский караул, а слева от нас - американский. На какое-то время установилась тишина, а потом вдруг из одной из дверей появилась габаритная фигура Черчилля. Затем, слева из двери вывезли коляску, в которой восседал американский президент Рузвельт, а из дверей с нашей стороны вышли И.В. Сталин и В.М. Молотов. Начинается церемония. На столе лежит длинный узкий ящик, в котором на мягких подушках покоится подарок англичан - длиной около 80 сантиметров меч с блестяще отделанной рукоятью. На лезвии меча выгравирована на русском языке надпись: «Гражданам Сталинграда в знак восхищения английского народа от короля Георга Шестого». И.В. Сталин подходит к столу и встаёт напротив английского премьера. Черчилль произносит речь, после чего вручает Сталину подарок. Сталин принимает его и произносит короткое ответное слово. Голос его тих и спокоен, говорит он с лёгким грузинским акцентом. Мне даже показалось, что для такого торжественного момента можно было говорить погромче и более эмоционально. Подарок Сталин передал К.Е. Ворошилову».